Это история из жизни Афганистана сегодня. Мулла Азам (mollah Mahmmad Azam), глава побежденных талибов, нашел прибежище и защиту у победителя-моджахеда, своего двоюродного брата, Шах Вали Хана (Chah Wali Khan). Оба происходят из племени Попалзаи. Один хочет безопасности, другой - мира. Честь спасена.
Время воевать, время возвращаться домой. Мулла Азам помнит об этом. Как и практически все его товарищи по оружию, побежденные союзом мятежных моджахедов и Соединенных Штатов, предводитель талибов возвращается в свою деревню, к своему племени.
Он ждет, что ветер переменится. Он не скрывает, что предпочел бы продолжить борьбу, "во имя Аллаха, милостивого, милосердного".
Здесь, в районе подконтрольном Шах Вали Хану, на землях пуштунов, в пяти часах пути от Кандагара, потерянного бастиона муллы Омара (mollah Omar), находится сердце не только страны талибов, но и сторонников короны. Кланы раздираемы междоусобицей. Здесь люди со штурмовой винтовкой по-прежнему готовы прийти по зову муллы Омара, "водителя верующих", если только он посетит этот край пустынных гор и опиумных полей; в то время как их кузены воюют на стороне Хамида Карзая (Hamid Karzaï), племенного вождя, который сражается во имя изгнанного короля, Захер Шаха (Zaher Chah), и который принял недавно бразды правления в правительстве страны. Здесь, в лоне племени Попалзаи, откуда вышел Хамид Карзай, талиб ты или моджахед, тебя будут ненавидеть и защищать, все связаны узами крови и чести. Здесь, как и везде, все хотят выжить.
Мулла готов был бы и посмеяться над своим несчастьем, если бы не страх. Его путь - история молниеносного, сокрушительного поражения. Махмад Азам три месяца назад командовал баграмским фронтом, в долине Шомали, к северу от Кабула. Стратегическим узлом. Он держал под прицелом вершины гор-близнецов Гиндукуша, и мечтал захватить непроницаемую долину Паншир. Он был силен и внушал своим врагам ужас. Общеизвестно, что он был другом министра обороны, участвовал на приемах и молитвах муллы Омара, и его часто видели с бойцами Аль-Каиды. Мулла-солдат, после терактов против США, после недель блуждания и ночей, полных тоски, после огненного потопа, который обрушился на армию талибов, отныне укрылся в своей родной деревне Вайан, подконтрольной своему врагу и кузену моджахеду Шах Вали Хану, полевому командиру. И Махмаду Азаму страшно, несмотря на то, что он знает, что деревни района по-прежнему в руках у вооруженных талибов.
В последний раз Шах Вали Хан покинул свою базу в Кишлай Жадех, в пригороде Кандагара, прервав вместе со своими солдатами пост месяца Рамадан. Скоро первый день месяца Айд. Глава моджахедов ответил на призыв Хамида Карзая и начал военную кампанию вскоре после прекращения воздушных рейдов американцев, и он хочет вернуть свою жену и пятерых детей. Также он должен раздать деньги местным жителям, чтобы показать себя достойным носить имя Шах Вали Хана. Губернатор Кандагара дал 60000 пакистанских рупий, чтобы помочь ему купить мир в регионе. Он хочет решить проблему талибов. Последние должны выбирать между разоружением и┘ Шах Вали Хан знает, что выбор не велик. Он - победитель, а они - проиграли войну.
Боец, однако, остается острожным. Он знает, что некоторые будут недобро коситься, когда он вернется в деревню. Он не позволяет солдатам своего эскорта отпуск в праздник Айд.
"Бери пулемет и садись в пикап, как на мула, или я научу тебя жизни!"
Шах Вали Хан в тюрбане, только что купленном на рынке, одетый в праздничные одежды, садится за руль Тойоты и трогается. Он рад этой неожиданной войне, войне, о которой он и не мечтал за семь лет правления талибов, он включает кассету с персидской музыкой и закуривает сигарету с гашишем.
Дорога вьется между холмов и вонзается в пустыню. Ночь приближается, когда моджахеды проезжают последние деревни, встречают последние караваны верблюдов. Единственная остановка будет в Вайане. Генерал Шах Вали Хан хочет пригласить своего кузена, смещенного командира Махмада Азама, прибыть назавтра в его деревню, чтобы отпраздновать Айд.
Отец талиба предлагает чай моджахеду.
"С прибытием. Всемогущий Аллах захотел смены политического режима, и Аллаху известно, что не будь американских бомбардировок, талибы не проиграли бы войну┘".
Шах Вали Хан улыбается. Встреча кузена могла быть и более теплой┘ Махмад Азам входит в гостиную.
"Ах вот она наконец, эта Аль-Каида", восклицает генерал.
Мужчины обнимаются и обмениваются приветствиями, как учит учтивость. Моджахеду нужен мир после победы, талибу нужна защита моджахеда, и два врага, связанные кодексом чести пуштунвали, вынуждены признать то, что они ведь родом из одного племени, Попалзаи. Иногда война - способ соблюдения традиции. И время лицемерить.
Мулла Махмад Азам нарушил молчание, которое было установилось, выдавая его страх перед моджахедами. "Я ничего не ел уже три дня. Я не сплю. Я не отваживаюсь не то что доехать до Кандагара, даже выйти из своего дома не решаюсь. Любой моджахед может убить меня". Шах Вали Хан смотрит ему прямо в глаза. "Приезжай завтра в Хар Тут, ко мне домой. Я пришлю за тобой джип, мы поговорим".
После третьей чашки чая мулла превозмогает свой страх и вступает в дискуссию, почти шутливо говоря своему кузену: "Скажи прямо, зачем вам снова править Афганистаном? Вы же снова передеретесь и как только ваши гости американцы уйдут - вы проиграете войну. А мы, талибы, вернемся!" Моджахеды принужденно смеются. Шах Вали Хан говорит мечтательно: "Клянусь Аллахом, Афганистан познает мир и благосостояние, освобожденный от твоих ужасных начальников и от террористов".
Ночью Шах Вали Хан прибывает в Хар Тут. Он принят в своем клане. "Завтра будет прекрасный день,- говорит один из его кузенов. "Отовсюду стечется народ, чтобы посмотреть на тебя".
Поздоровавшись с женой, невидимой, запертой в стенах своей комнаты, генерал собирает своих солдат в домике для гостей. Его окружают пять моджахедов, совсем еще юных, их глаза обведены тенями, а кисти рук окрашены хной. Шах Вали Хан выкуривает с ними наргиле (род кальяна) и отправляется спать.
С рассветом окрестные жители стекаются в Хар Тут. Командир склоняется перед старейшинами. Другие приветствуют его с почтением. Самые молодые целуют ему руку. Они садятся в кружок и пьют чай. Шах Вали Хан берет слово.
"Теперь, вы свободны! Скажите вашим близким, родителям, друзьям. Без талибов страна свободна. И мы должны верить Хамиду Карзаю, который уехал в Кабул, чтобы принести мир Афганистану".
Потом сотрапезники начинают беседу. Среди них есть моджахеды, есть и талибы. Племя Попалзаи - маленький слепок Афганистана, со всеми его различными сторонами.
"Вот он, он талиб, он Аль-Каид!" - говорит один торговец опиумом.
-Против русских я тоже был моджахедом! - возражает ему мужчина, на голове которого чистый тюрбан под цвет исламского эмирата Афганистана, царства "чистоты" муллы Омара.
-Быть может. Но в последние годы ты был аль-каидом. Из-за таких как ты, я не мог выйти из дома целых семь лет! Мне было страшно┘ Я хочу выращивать опиум и слушать музыку. Я хочу быть свободным┘
-И при талибах ты выращивал свой опиум!
-Да, правда, но не в последний год.
-А при талибах можно было провести ночь в городе, не боясь бандитов.
-Может быть. Но я всегда носил черный тюрбан, как пуштунский боец, как храбрецы.
-А я ношу белый тюрбан, потому что все мои тюрбаны - белы. У меня нет других┘
-Теперь, когда твои дружки больше не у власти, у тебя не будет больше денег, чтобы покупать твои тюрбаны!"
Кузены закатываются хохотом.
Брат Шах Вали Хана, Джумаль Гуль (Jumal Gul), вернулся с двухмесячной войны против талибов. Он воевал на стороне Хамида Карзая и элитных американских войск. "Американцы были такие сильные. Это невероятно! - отрезал командир. "У них было радио. Они обвешали нас оружием. Они были в сто раз боеспособнее нас!"
-"Но на фронте им было страшно, - рассказывает Джумаль Гуль. - Мы сражались стоя, а они - лежа. Все равно, они очень сильны. Без них нам никогда не победить бы талибов и Аль-Каиду".
Потом моджахед вспоминает ошибку в бомбардировке, которая могла стоить жизни Хамиду Карзаю, которого только легко ранило в щеку осколком. "В тот день люди Аль-Каиды стали наступать на наши позиции. Американцы в воздухе больше не знали, кто есть кто. Нас моджахедов, было 300 и 50 американцев с Карзаем. Из-за этой бомбы погибло двадцать, в том числе двое американцев. А у меня до сих пор в левой ляжке сидит осколок┘".
Джумаль Гуль вновь размышляет об американской военной мощи: "Если они уйдут из Афганистана, в районе Кандагара, талибы смогут вернуть себе власть за одну неделю. Мы еще не разоружили их. Америка не должна оставлять нас┘".
В полдень, вдоволь наговорившись о войне и об опиуме, поведав столько грустных историй, посмеявшись над прошлым и помечтав о будущем, Шах Вали Хан со своими моджахедами отправился на осмотр района. Он должен поприветствовать деревни, которые все еще в руках талибов. На каждом этапе его принимают тепло, даже если никого не обманешь политическими заверениями. Генерал распределяет деньги, желает счастливого праздника Айд. Потом он отправляется в паломничество к мечети, затерявшейся в горах.
"Это Бабу Никка, самое знаменитое место для совершения паломничества в Афганистане", рассказывает он. "Со всей страны приходят сюда люди, чтобы помолиться, дать обет, изгнать злых духов из своей жены. Талибы говорили, что это не по-исламски, но мы продолжим традицию". Он удаляется. Пала ночная тень. Он расстилает свое покрывало в пыли. Он преклоняет колена. И, пока моджахеды прославляют чудеса Бабу Никка, молится. Пока горизонт не подернется чернотой.
Поздней ночью мулла Махмад Азам прибывает в Хар Тут. Два генерала, моджахед и талиб, назначают беседу на завтра. Будучи в безопасности в деревне своего кузена, мулла открывает свои чувства: "Я жду, когда движение талибов реорганизуется, даже если не верю, что так случиться, все равно надеюсь, если Аллах захочет, чтобы мы вернулись к власти┘ Я пошел с талибами, потому что они вели джихад ради стабилизации Афганистана, и потому, что мулла Омар - добрый мусульманин, который всегда поддерживал ислам и Усаму (Oussama)┘ Поэтому талибы - единственное настоящее исламское движение в мире. Другие мусульмани продались США. Карзай не может быть добрым мусульманином, потому что он агент США┘".
Махмад Азам закуривает сигарету. Можно ли было курить в Кандагаре при талибах? "Да, мы не курили. Сегодня нервы мои в расстройстве, потому что я видел на дороге, как моджахеды разъезжают на моих джипах. Но когда талибы вернут себе власть, я заберу назад свои джипы и брошу курить┘ Я обещаю┘". Мулла-талиб улыбается.
Наутро Шах Вали Хан и Махмад Азам за чашкой чая с бисквитами подписывают военный договор. Моджахед охраняет своего кузена, муллу, если тот разоружит своих товарищей по оружию в окрестных деревнях. Честь семьи, честь племени Попалзаи спасена.
Моджахед торопится в Кандагар. Город ждет его. Опьянение победы еще не покинуло его. Быть может однажды он воссоединится с Хамидом Карзаем в Кабуле, надеется он... Талиб остается в горах. Завтра, скребя сердце, он пойдет разоружать своих людей. И столь же успокоенный, сколь и взволнованный, он закуривает сигарету.
