Введут общую валюту. У белорусов она появится в кошельках не позднее 2005 года. Особо перестраиваться в связи с этим им, впрочем, не придется, поскольку новые деньги будут называться, как и старые: рубль. В то время, как западные европейцы постепенно привыкают к евро, российские и белорусские политики подчеркивают, что их страны тоже придерживаются плана введения общей валюты. Если это станет действительностью, то появится, видимо, самый верный признак того, что союз, о котором в прошедшие годы можно было многое услышать, но не увидеть, существует.
Неравный союз в составе России с ее почти 150 миллионами жителями и Белоруссии, насчитывающей десять миллионов человек, был постоянно любимым проектом авторитарно-эксцентричного белорусского президента Александра Лукашенко. С большой помпой, правда, без каких-либо видимых последствий, он и президент России Борис Ельцин уже подписывали договоры в 1997 и 1999 годах, предусматривавшие создание некоего подобия российско-белорусской федерации. Нет "необходимой динамики для создания единого экономического пространства", жаловался в конце декабря Лукашенко во время встречи на высшем уровне, проходившей в рамках Союза в Минске, с президентом России Владимиром Путиным.
Но по российским оценкам действительное желание к объединению отсутствует как раз у Лукашенко. Об углублении союзнических отношений Москва, в частности, может говорить лишь в том случае, если Лукашенко пойдет на то, чего он больше всего опасается: на проведение рыночных реформ. "Методы шоковой терапии мы категорически отвергаем", - дал понять русским премьер-министр Геннадий Новицкий. От шока должна быть защищена экономическая система, которые эксперты называют нередко "луканомикой". Ее отличают коррупция, отсутствие правовых гарантий и концентрация реальной экономической власти в руках президента и его людей. Когда российские эксперты выступили в декабре в Минске с инициативной программой приватизации, она, естественно, вызвала мало восторга у Лукашенко. Слишком тесно переплетена его политическая власть с его экономическим влиянием.
При Ельцине Лукашенко мог еще выпивать за братство славян, Путин, напротив, холодно говорит об экономической стороне дела. Это не может понравиться Лукашенко, но он не может и отказаться от своей цели создания союза с Россией, не выставив себя на посмешище. "Это было бы политическим самоубийством", - сказал он сам. По крайней мере, на первый план Лукашенко ставит поэтому такие задачи: уже в этом году должна быть проведена адаптация законодательства, в 2003 году объединить таможенные органы и гармонизировать бюджет. Если Лукашенко выполнит свои обещания, в Белоруссии, видимо, что-то изменится, в России - вряд ли. Причиной этому: очевидное неравенство сил. Это относится и к финансовой сфере: рубль на белорусских финансовых биржах останется просто российским рублем.
