На просьбу рассказать свою историю Галина спрашивает сначала свою спутницу, должна ли она рассказать нам все. Только получив утвердительный ответ, Галина обращается к нам. Она, собственно, приехала в организацию Санкт-Петербурга из Тверской области, чтобы защитить своего сына. Только несколько дней назад она узнала через организацию солдатских матерей, что ее сын Дима, который служил в Ленинградской области, самовольно оставил часть. Его подозревали в воровстве и поэтому постоянно избивали и издевались над ним до тех пор, пока отслужив более года, он бежал. В течение месяца Дима прятался на чердаке дома а Петербурге, пока, наконец, одна озабоченная жительница не обратила внимание на худого от недоедания молодого человека и не привела его к солдатским матерям.
Случай Димы
Дима - ростом под два метра - весил в тот момент меньше 50 килограммов. Ее сын боялся, что сообщат ей и до сих пор рассказал еще не все, продолжает Галина. Он больше никому не доверяет. По ее словам, страх, что его предадут и возвратят в подразделение, слишком велик. Она вообще не понимает, почему Диму признали годным к службе в армии. С самого рождения ее сын был слабеньким. В пятнадцать лет у него обнаружили сердечную недостаточность. Очевидно, при призыве медицинский осмотр не проводился вообще. Галина попросила солдатских матерей о помощи, поскольку она считает, что в одиночку она не сможет оказать сыну эффективной помощи.
Случай с Димой показателен с двух сторон. С одной стороны, он обнажает состояние дел в российских вооруженных силах. Но одновременно он показывает также состояние части российского общества в целом. В последние годы российская армия испытывает проблемы с набором нового пополнения. Так, весной 2000 года из 191 000 военнообязанных по повесткам в военкоматы не явились 49 000 человек. Чтобы выполнить плановое задание, военные органы все чаще прибегают к незаконным методам, таким, как призыв военнообязанных в неурочное время или без предварительного медицинского освидетельствования. Все чаще дело доходит до организации призыва с применением насилия: на молодых людей нападает милиция на улицах, их "забирают" с мест работы и учебы и, не сообщая членам их семей, доставляют прямо в войсковые части.
Попав туда, молодые солдаты вынуждены нести службу без должного питания, санитарного и медицинского обеспечения. Одновременно они попадают в систему нарушений прав человека, имеющих свой институт. В армии господствует, видимо, неофициальная, но открыто процветающая пресловутая "дедовщина", когда старослужащие солдаты угнетают молодых воинов, используют их в личных целях и систематически истязают. К числу наиболее часто применяющихся "наказаний" относятся лишение пищи, сна, содержание под арестом в барокамерах, а также удары цепями и поясами и часто - изнасилование.
Множественные случаи смерти в армии
Как правило, на втором году службы жертвы сами становятся преступниками, некоторые могут бежать из части, другие становятся жертвами в результате повреждений, полученных во время пыток и кончают жизнь самоубийством. "Солдатские матери Санкт-Петербуга" в своем последнем докладе для Совета Европы подчеркивают, что в последние годы пытки стали все более частым явлением и все более жестокими. По оценкам организации ежегодно только в казармах погибают 7 000 человек. Однако получить точные данные почти невозможно, поскольку Министерство обороны замалчивает смертельных случаев. Ни виновные, ни ответственные начальники к ответственности не привлекаются, что объясняется тем, что в армии существуют свои собственные органы юстиции. Российские вооруженные силы, несмотря на все попытки поставить их под демократический контроль, остаются, как и прежде, государством в государстве.
Кроме того, случай с Димой показывает в малом то, что продемонстрировала в крупных масштабах трагедия с атомной подводной лодкой "Курск", а именно, то, что армия крайне ограничивает информацию, предназначенную для внешнего мира. Так, члены семей воюющих в Чечне военнослужащих получают только часть отправленных в их адрес писем. Даже вдали от театра военных действий связь между членами семей и их родственниками, проходящими военную службу, подвергается произволу со стороны командования. Дима не исключение: большинство молодых людей в России не отличаются здоровьем. В качестве причин неудовлетворительного положения в армии называются недоедание, зависимость от наркотиков (часто алкоголизм) и недостаток медицинского обслуживания. Как и мать Димы, многие российские матери и отцы, которых это коснулось, даже если они имеют высшее образование или живут в крупных городах Москве и Санкт-Петербурге, не знают, какими законами они могут воспользоваться для защиты своих детей.
Школа прав человека
Все больше россиян обращается, как Дима и его мать, в организацию "Солдатские матери Санкт-Петербурга". В настоящее время это 1 000 человек в месяц, преимущественно подлежащих призыву. С момента создания организации десять лет назад удалось выхлопотать освобождение от службы для 60 000 военнообязанных, а более 3 000 тысяч человек были уволены из армии при помощи солдатских матерей досрочно. В городе Санкт-Петербург солдатские матери становятся все более серьезным фактором, с которым вынуждена считаться армия. Благодаря солдатским матерям многие люди здесь знают, например, свои закрепленные в законе права относительно военной службы. Два раза в неделю организация предоставляет бесплатно всем заинтересованным свои помещения для проведения трех-четырехчасового курса под названием "Школа прав человека - защитим наших сыновей". На таких занятиях присутствуют в среднем 100 военнообязанных и членов их семей.
Имея в качестве долгосрочной цели создание общества ответственных за себя граждан, "Солдатские матери Санкт-Петербурга" предоставляют, прежде всего, поддержку для организации самопомощи. При этом они действуют исключительно легальными методами и принципиально отвергают возможность освободиться от службы в армии за деньги, как это принято среди состоятельных людей. Положение конституции об альтернативной гражданской службе пока еще не закреплено в законодательном порядке. Те, кто добивается ее, служат в строительных батальонах, что в глазах солдатских матерей не является действительной альтернативой. В "Школе прав человека" тем, кто желает знать, наряду с разъяснением положений конституции и законов доводится подробная информация о том, как и в чей адрес надо писать ходатайства, какие документы и кем нужно или не нужно сдавать, а также кто и какие имеет полномочия. Тех, кого вопросы службы в армии касаются непосредственно, сводятся вместе, чтобы всем вместе представать перед органами власти.
Кроме упоминавшейся "Школы прав человека", солдатские матери предоставляют на семинарах психологическую помощь. По словам второго сопредседателя организации Эллы Поляковой, в постсоветской России многие люди еще испытывают большой страх перед органами власти и не верят, что можно отстоять законодательно закрепленные права. В глазах солдатских матерей только активные и сознательно выступающие гражданки и граждане могут добавить уважения современной и демократической по большому счету конституции России также своим умением обращаться с бюрократами. Многие, по словам Поляковой, в ходе разбирательства своих случаев внутренне кардинально меняются.
Мать Димы Галина находится только в начале пути. Она сидит теперь в помещении организации и пишет историю болезни своего сыны, не пропуская ни единой детали. Одновременно ее сын проходит обследование (на средства организации) в частной клинике с тем, чтобы получить доказательства о его недостаточном здоровье из независимого источника. В этот период времени Дима живет у одной из контактных персон солдатских матерей. Только после того, как будут готовы все необходимые документы Дима "откроется" и подаст в военные органы заявление на "демобилизацию по здоровью". Те вновь будут проверять документы, вновь направят больного в военный госпиталь на обследование и, наконец, спустя несколько месяцев, как правило, под грузом неопровержимых доказательств будут вынуждены его уволить.
Но зачастую это возможно только при параллельном подключении членами семей и солдатскими матерями конкурирующих учреждений. В принципе призывники подвергаются такой же процедуре, что и проходящие действительную военную службу с тем различием, что во время обследования они не находятся в постоянной опасности, как бегунки, которых может арестовать милиция и направить обратно в свое подразделение.
Помощь оказывают бывшие кадровые военные
Солдатские матери занимаются не только оказанием консультационной помощи и поддержки призывникам и сбежавшим из частей солдатам срочной службы. За прошедшие десять лет помещения организации в центре Санкт-Петербурга превратилась в место, где люди могут разобраться с вопросами, имеющими какое-то отношение к армии. Так, в организацию регулярно обращаются чеченцы и россияне, которые разыскивают исчезнувших родственников. Не без гордости оба сопредседателя Элла Полякова и Елена Виленская также о том, что несколько месяцев назад с солдатскими матерями сотрудничает бывший кадровый военнослужащий - их противник.
В настоящее время вышедший на пенсию ведущий психиатр Ленинградского военного округа дважды в неделю оказывает помощь в составлении той части ходатайства, где говорится о психическом состоянии. Он, конечно, не во всем согласен с солдатскими матерями, говорит бывший кадровый военные и убежденный коммунист. Призывники больше не знают, по его словам, за что они служат, к тому же они подвергаются физическим и психическим истязаниям.
Необходима финансовая поддержка
Кроме того, "Солдатские матери Санкт-Петербурга" составляют на основе свидетельств убегающих еженедельно из частей от 10 до 15 солдат, а также на основе регулярного посещения казарм и военных госпиталей области доклады о соблюдении прав человека в армии. Результаты такого мониторинга солдатские матери ежегодно подают в Комиссию ООН по правам человека, в Совет Европы, ОБСЕ, российское правительство, а также в различные неправительственные организации. Реакция на такие доклады отрезвляющая, говорят Полякова и Виленская. В частности, Совет Европы неоднократно констатировал, что российской армии нарушаются права человека. Но на этом все и заканчивается. У солдатских матерей не было своего лобби в Брюсселе, так как на Западе существует двойной стандарт: убитые и раненые в России и Чечне после террористических актов в США интересовали немногих.
Это привело к отягчающим последствиям для финансового положения организации. Она вследствие своего исключительно критического отношения к армии почти полностью зависит от финансовой поддержки Запада. Наиболее важные кредиторы тоже говорят только о вкладах, ограниченных сроками и конкретными проектами. Из финансовых соображений солдатские матери вынуждены профессионально заниматься созданием фондов. Узкие места при этом возникают особенно, что касается стоимости объектов инфраструктуры. Местные органы готовы на что угодно, но только не к сотрудничеству. Так, в последние годы постоянно росла арендная плата за помещения. В сентябре прошлого года администрация области, кроме того, объявила, что в будущем одинаковые налоги должны будут платить и коммерческие и некоммерческие организации.
Помимо этих препон косвенного характера через какие-то промежутки времени проводятся акции направленные прямо на срыв деятельности организации, прежде всего со стороны армии. У этих акций пока еще нет единого координационного центра. Однажды военные закрыли доступ в помещение организации, в другой раз были вырваны все таблички на здании, в котором располагается организация "Солдатские матери Санкт-Петербурга". По информации двух сопредседателей армия пыталась различными способами внедрить в организацию своих людей. Этот факт объясняет то, что в организации постоянно работают только шесть солдатских матерей и один мужчина. С десяток добровольцев выполняют самые различные задания на общественных началах. Учитывая возрастающее число людей, нуждающихся в помощи организации, работа солдатских матерей напоминает чем-то непрекращающееся учение пожарных.
"Имей мы деньги, - считает Элла Полякова, - и мы могли бы распространить свою работу на любой регион, поскольку наши методы имеют успех и спрос в нашей помощи очевиден". Трудно представить, сколь односторонне и плохо информированы многие граждане России за пределами крупных городов. "К тому же не все в состоянии, приехать к нам из провинции в Санкт-Петербург, как Галина!".
