Сцену легко себе представить. Рассвет встает над тюрьмой, куском из белого камня в звездной ночи. Лунный свет пересекает небесное кладбище. Трижды лезвие гигантской сабли опускается на голову человека, сидящего на коленях. Трижды наносит удар палач, гигант, одетый в черное платье. Головы катятся по песку. Обезглавленное туловище выбрасывает фонтан крови. Мощеный двор предусмотрительно посыпали песком. Затем тела бросают в мешки, чтобы отдать семьям для погребения. Еще недавно имена жертв произносились со смехом: Али, Мохамед и Мохамед (Ali, Mohamed et Mohamed). Они любили жизнь, свет, ночи любви, телесную красоту и юношей. Они настолько любили все это, что их головы пали под топором палача. Во имя Аллаха! Во имя Аллаха можно умереть в Саудовской Аравии, когда ты гомосексуалист. К тому же это выгодное политическая операция: преследование гомосексуализма - есть защита добродетели и бичевание порока. Удобное средство обезоружить притязания фундаментализма.
Египтяне доказали это. Содомия не является преступлением в Египте. Но для гомофобов нестерпим не сам акт, но скандал и святотатство, вызванное им. Отсюда юридическая находка: достаточно преследовать не гомосексуализм, но оскорбление божественного закона. Никогда нельзя быть уверенным в обычных судьях, они могут и обеспокоиться о правовой стороне вопроса. Но, речь идет о посягательстве на религиозный порядок, и Верховный суд призван пресечь скандал и беспорядок в городе. Интегристы обнаруживают терпимость и продажность в лавках, на рынках, в мечетях. Правительство реагирует: облавы, допросы с применением силы, оперативные работы. 25 египетских гомосексуалистов приговорены к тяжкой мере наказания. Разбитые жизни, разрушенные семьи, достаточно?
Что делать с таким нарушением закона? Протестовать, конечно, громко заявить о судебном варварстве. Напоминать, что преследование гомосексуализма - один из знаков тоталитарного режима, будь он светским или религиозным. Подчеркивать, что речь идет о наглом посягательстве на свободу и права человека, когда человеческое существо бросают в тюрьму или казнят за то, что он воспользовался своим фундаментальным правом: имел сексуальный опыт согласно своему выбору с согласия другого взрослого человека.
Для европейских государств также следует оценить юридические последствия такой ситуации. Гомосексуалист, бежавший на наш континент, и особенно, во Францию, не должен быть подвергнут экстрадиции, если исламское государство требует его выдачи, обвиняя в этом пороке. Еще лучше, если ему дадут статус беженца и дадут соответствующие права. Поскольку именно за принадлежность к данной группе человека преследуют, угрожая смертью или тюрьмой.
Это преследование коренится во взгляде на человечество, который мы отвергаем. Инквизиторы проклинают своих жертв, искажают священные тексты ислама, чтобы подкрепить смертный приговор, презрев послание братства и мира, которое несут эти тексты. Они осмеливаются ссылаться на божественный закон, чтобы сеять унижение, страдание и смерть. При виде такого преследования, мы должны как никогда твердо следовать нашим ценностям свободы и универсальности прав человека, и предоставить их всем гонимым, которые попросят у нас убежища.
