Автор, в прошлом советник по национальной безопасности, сегодня возглавляет юридическую консультационную фирму "Kissinger Associates"
Сейчас, когда военные действия в Афганистане близятся к завершению, неплохо бы вспомнить слова президента Джорджа Буша-младшего (George W. Bush) о том, что они являются всего лишь первыми сражениями длительной войны. Сделан важный шаг в решении задач, имеющих целью нарушить связи между правительствами и террористическими группировками, которых они поддерживают или терпят на своей территории, дискредитировать исламский фундаментализм с тем, чтобы умеренные в исламском мире могли очистить свою религию от фанатиков, и поместить борьбу с терроризмом в контекст геополитической угрозы со стороны Ирака Саддама Хуссейна (Saddam Hussein) для региональной стабильности и для американских друзей и интересов в регионе. Однако предстоит еще сделать куда больше. Если мы дрогнем, тогда со временем наш успех в Афганистане будет интерпретироваться как попытка атаковать самый слабый и самый удаленный из террористических центров, в то время как мы отступаем перед искоренением терроризма в странах, имеющих большую значимость для этой проблемы.
Перед нами стоит выбор трех взаимосвязанных возможных курсов действия:
- а) Использовать преимущественно дипломатию и строительство коалиции, исходя из теории, что судьба движения "Талибан" научит соответственным урокам.
- б) Настаивать на том, чтобы были приняты конкретные меры по исправлению ситуации в таких странах с известными лагерями террористов или террористическими штабами, как Сомали или Йемен, или в странах, осуществляющих опасные программы разработки оружия массового поражения, как, например, Ирак, и использовать военную силу в случае, если эти шаги будут отвергнуты.
- с) Сфокусироваться на устранении от власти режима Саддама Хуссейна в Ираке, чтобы изменить региональную динамику, продемонстрировав решимость Америки отстаивать региональную стабильность, свои интересы и своих друзей. (При этом также будет послано сильное сообщение другим государствам-изгоям.)
Кое-кто из членов коалиции предпочитает использовать исключительно дипломатические методы, утверждая, что оставшиеся задачи могут быть решены путем консультаций и сотрудничества между разведывательными и правоохранительными ведомствами во всем мире. Однако полагаться только на дипломатию - значит повторять ошибку, которая связывала руки Соединенным Штатам в любой войне последнего полстолетия. В силу того, что мы относились к военным операциям и к дипломатии как к чему-то обособленному и последовательному, Соединенные Штаты прекратили военные действия в Корее, как только наши противники согласились сесть за стол переговоров; мы прекратили воздушные бомбардировки Северного Вьетнама в качестве платы за допущение на парижские переговоры; мы прекратили военные действия в Персидском заливе после того, как иракцы убрались из Кувейта.
В каждом из этих случаев прекращение военного давления приводило к дипломатическому тупику. Переговоры о перемирии в Корее заняли 2 года, в течение которых потери Америки были столь же высокими, что и за весь период активных боевых операций; еще более непреодолимый тупик образовался на переговорах по Вьетнаму; а в Персидском заливе Саддам Хуссейн использовал дивизии своей Республиканской гвардии, сохранившиеся в результате заключения перемирия, для восстановления своего контроля над территорией страны и для систематического демонтажа положений об инспекции, предусмотренных соглашением о перемирии.
Политика антитерроризма выхолащивается, если она не подкреплена угрозой применения силы. Интеллектуальные оппоненты применения военной силы, равно как и те, кому она может угрожать, станут медлить или соглашаться на символические меры по исправлению ситуации. По иронии судьбы, правительствам стран, где терпимо относятся к террористам, будет особенно затруднительно сотрудничать, если только последствия отказа от сотрудничества не станут более рискованными, чем их молчаливая сделка с террористами.
Вторая фаза антитеррористической кампании должна, следовательно, включать конкретный набор требований, увязанный с точным временным графиком, и эти требования должны быть подкреплены действенным устрашением. Требования следует выдвинуть как можно скорее в качестве основы для переговоров. Важно время. Вторая фаза должна начаться, пока еще жива память о нападении на Соединенные Штаты, и для поддержки дипломатии имеются развернутые американские вооруженные силы.
Не следует путать вторую фазу с умиротворением Афганистана. Стратегической целью США было уничтожение террористической сети; и эта цель в основном достигнута. Умиротворить всю страну под названием Афганистан не удавалась никому из иностранцев, и это не может быть целью американских военных усилий. Соединенным Штатам следует быть щедрыми в оказании экономической помощи в развитии страны. Однако стратегической целью второй фазы должно стать уничтожение глобальной террористической сети, чтобы помешать появлению новых террористов в Афганистане. Нашей целью не может быть втягивание во внутренние распри в Афганистане.
Нередко в качестве возможных целей второй фазы упоминаются Сомали и Йемен. Это решение должно зависеть от способности выявить цели, против которых могут действовать местные правительства, и от пригодности американских войск к выполнению данной задачи, если местные правительства не смогут или не захотят ее решать. С учетом этих оговорок, Соединенным Штатам придется принять решение, станет ли военная акция против этих стран стратегически продуктивной.
Все вышесказанное ставит неизбежный вопрос о том, что Ирак представляет для нас вызов. Вопрос не в том, причастен или нет Ирак к террористическим нападениям на Соединенные Штаты. Угроза со стороны Ирака в сущности является геополитической. Политика Ирака неизменно враждебна Соединенным Штатам и некоторым соседним с ним государствам. У него имеются увеличивающиеся запасы биологического и химического оружия, которое Саддам Хуссейн применял в войне против Ирана и против своего собственного населения. Он работает над созданием ядерного оружия и средств его доставки.
Г-н Хуссейн нарушил свое обещание, данное Организации Объединенных Наций (ООН), когда изгнал из страны международных военных инспекторов, которых он допустил на свою территорию в соответствии с соглашением о перемирии, прекратившим войну в Персидском заливе. Не существует возможности переговоров между Вашингтоном и Багдадом и нет оснований верить иракским обещаниям, данным международному сообществу.
Если иракские возможности останутся, то в будущем ими могут воспользоваться террористы, или сам г-н Хуссейн использует их во время нового регионального или международного кризиса. А если этот режим переживет и войну в Персидском заливе, и антитеррористическую кампанию, тогда сам по себе этот факт превратит его в потенциально преобладающую угрозу. С учетом долговременной перспективы, величайшей возможностью второй фазы является возвращение Ирака к ответственной роли в регионе.
Если бы Ираком управляла группа лиц, не представляющих угрозы для его соседей и готовых отказаться от своего оружия массового поражения, стабильность региона была бы неизмеримо укреплена. Другие режимы, флиртующие с террористическим фундаментализмом или же молчаливо потворствующие его проявлениям, были бы вынуждены прекратить поддержку терроризма.
Как минимум нам следует настаивать на возобновлении деятельности инспекционной системы ООН, чтобы уничтожить иракское оружие массового поражения. Инспекторам следует дать неограниченные права и свободу передвижения. Однако на бумаге такой инспекционной системы не существует, а наши попытки внедрить ее, возможно, будут не менее трудными, чем свержение Саддама Хуссейна. Прежде всего, принимая во внимание простоту изготовления боеприпасов в биологическом и химическом снаряжении, инспекции должны быть исключительно настырными, а опыт свидетельствует, что никакая инспекция не может бесконечно преодолевать решительное противодействие правительства страны пребывания.
Если всерьез рассматривать вопрос свержения Саддама Хуссейна, необходимо выполнить три предварительных условия: (а) разработать военный план быстрых и решительных действий; (б) предварительно решить, какого рода структура управления должна заменить режим Хуссейна; и (в) заручиться поддержкой или молчаливым согласием ключевых стран, необходимыми для претворения в жизнь военного плана.
Военная операция против Саддама Хуссейна не может быть длительной и изнурительной. В противном случае сражение может превратиться в борьбу ислама против Запада и также может позволить г-ну Хуссейну втянуть в войну Израиль путем нападения на него - возможно, с применением химического или биологического оружия - тем самым внеся замешательство в мусульманский мир. Долгая война продолжительностью 6 или более месяцев, кроме того, сделала бы более трудным удержание союзников и таких стран, как Россия и Китай, от формального устранения от того, к чему они едва ли присоединятся, но чему они с еще меньшей долей вероятности будут препятствовать.
Поэтому прежде, чем вступать в конфронтацию с Ираком, администрации Буша-младшего потребуется внимательно изучить соответствующую военную стратегию. Едва ли потребуются силы такого размера, какие были сосредоточены для войны в Персидском заливе 10 лет назад. В то же время было бы опасным полагаться только лишь на комбинацию американской воздушной мощи и местных оппозиционных сил.
Разумеется, во время войны в Персидском заливе не было высокоточного оружия в таких количествах, как сегодня. А запретные для полетов иракской авиации зоны затруднят Ираку доставку войск усиления. Если усилить группировку авиации, патрулирующей запретные для полетов зоны, то она станет силой, способной запретить переброску определенных категорий вооружений наземным путем.
И все-таки мы не имеем права рисковать американской национальной безопасностью, полагаясь исключительно или даже в основном на местные оппозиционные силы, которые пока еще не существуют, и боевые возможности которых не проверены. Вполне возможно, что иракские войска разбегутся при первом же боевом столкновении, как думают некоторые. Но вероятность такого исхода резко возрастет, если будет совершенно ясно, что за спиной местных сил стоит подавляющая американская военная мощь.
Второй предпосылкой для военной кампании против Ирака является определение желательного политического результата. Местную оппозицию скорее всего составит курдское меньшинство на севере и шиитское меньшинство на юге страны. Но, если мы хотим завоевать на свою сторону в деле свержения Саддама Хуссейна суннитское большинство, которое сегодня доминирует в Ираке, нам нужно совершенно определенно заявить, что ликвидация иракского государства не является целью американской политики.
Это тем более важно потому, что военная операция в Ираке потребует поддержки от Турции и согласия Саудовской Аравии. Ни одна из них скорее всего не пойдет на сотрудничество с нами, если они будут считать, что в результате нашей военной операции на севере Ирака будет создано независимое государство Курдистан, а на юге шиитская республика будет угрожать области Дахран (Dhahran) в Саудовской Аравии и может дать Ирану новую базу в его стремлении добиться доминирующего положения в регионе. Поэтому одним из путей решения вышеозначенных проблем может стать федеральная структура для единого Ирака.
Для военной операции против Ирака потребуется создать соответствующую коалицию и найти базы для развертывания американских войск, что затруднительно. На второй фазе коалиция скорее всего разделится на тех, кто к нам присоединился лишь для того, чтобы иметь право вето на американские акции, и на тех, кто готов осуществлять неумолимую стратегию (борьбы с терроризмом - прим. пер.). Тем не менее будет много возможностей для проведения той умелой дипломатии, которая позволила осуществить первую фазу антитеррористической кампании.
У Саддама Хуссейна нет друзей в зоне Персидского залива. Великобритания не захочет с легкостью отказаться от своей, основывающейся на особых отношениях с Соединенными Штатами, стержневой роли, которую она получила в ходе развития нынешнего кризиса. Германия также не скатится к активной оппозиции Соединенным Штатам - особенно в год выборов. То же самое относится к России, Китаю и Японии. Таким образом, решительная американская политика имеет большую свободу, чем предполагается в общем случае.
Но будет гораздо тяжелее, чем в первой фазе. Местное сопротивление - особенно в Ираке - будет более решительным и безжалостным. Во многих странах усилится внутренняя оппозиция. Американское общественное мнение будет играть критическую роль в проведении такого курса. Потребуется сформировать это мнение путем решительного и тонкого руководства, с помощью которого президент Буш-младший объединил страну для первой фазы кризиса.
