Удивительно, сколь сильно доверяет этот человек, несмотря ни на что, российскому правосудию. Приговоренный при сомнительных обстоятельствах к четырем с половиной годам заключения Григорий Пасько, не раздумывая, отказался от предложения президента России о помиловании. "Я благодарю. Но я не виновен и буду продолжать борьбу за свое честное имя, добиваться от суда признания себя невиновным".
Дело российского военного журналиста Пасько уже давно стало для многих синонимом угрозы свободе средствам массовой информации в России. Российские правозащитные организации активно выступают в защиту Пасько. Организация "Amnesty International" видит в нем "политического заключенного", администрация США напоминает о необходимости его освобождения. Даже сам президент России Владимир Путин был вынужден говорить о Пасько за рубежом. Во время визита во Францию на вопрос о судьбе Пасько он ответил, что не намерен вмешиваться в судебные процесс. "Но если дело дойдет до уровня президента, я подумаю о помиловании".
Но Пасько не желает никакого акта помилования, он хочет справедливости. Пасько - офицер Военно-Морского флота в звании капитана третьего ранга, работал в середине 90-х годов в газете Тихоокеанского флота, но одновременно являлся также стрингером японского телеканала NHK. Он делал для канала видеофильмы о незаконном сбросе Тихоокеанским флотом атомных отходов в воды Японского моря. После появления в высшей степени неприятных для российской стороны материалов на телевизионных экранах, а Токио выплатило Москве миллионы долларов для надежного уничтожения ядерных отходов, против Пасько было возбуждено в 1999 году уголовное дело.
Записи о маневрах, имеющие секретный характер
Закрытый для общественности процесс завершился приговором, вызывающим вопросы. Пасько, обвиненный в шпионаже и разглашении секретных сведений, был приговорен, однако, по факту незначительного дисциплинарного нарушения. А поскольку он уже отсидел под арестом двадцать месяцев, его с учетом времени пребывания в следственном изоляторе освободили из-под стражи.
Инициатором процесса, была, прежде всего, ФСБ, что ставило под вопрос возможность проведения действительно независимого следствия. Спустя год, этот приговор был опротестован военной прокуратурой, и дело было возвращено в военный трибунал Тихоокеанского флота.
В конце прошлого года этот суд вынес журналисту новый приговор: четыре с половиной года заключения. Его арестовали в зале суда и препроводили в тюрьму. На этот раз его приговорили по обвинению в том, что, присутствуя на заседании Военного совета Флота, он вел записи в несекретном блокноте. Для суда и это послужило доказательством разглашения секретных сведений и шпионажа. Судья, в частности, заявил: Пасько теоретически мог передать записи о ходе маневров российских военно-морских сил своим японским коллегам с телевидения, но "фактически" он этого не сделал.
Представитель ФСБ отвергал всякую возможность взаимосвязи между процессом и журналистской деятельностью Пасько, которая вызывала неудовольствие: "Пасько приговорен как военнослужащий за разглашение секретных сведений, а не как журналист". Глава российской спецслужбы ФСБ Николай Патрушев говорил даже о "всесторонне взвешенном и объективном решении".
То, что Пасько был приглашен на заседание Военного совета, суд, очевидно, не интересовало. Прокуратура (или ФСБ?) недовольна "мягкостью" приговора и настаивает на возобновлении следствия. Желает продолжения своего дела и Пасько. Он, очевидно, надеется, что его, в конце концов, признают невиновным. Действия органов правосудия в отношении Пасько вызываю неудовольствие не только в глазах Запада. Председатель высшей палаты российского парламента Сергей Миронов назвал последний приговор "некорректным" и потребовал реформирования российской юстиции. Общественность, по его словам, хорошо знает, кто в деле Пасько прав в действительности.
