Потребовалось более 8 лет, чтобы российский президент принял приглашение Варшавы. Летом 1993 года, в то время, когда память о советском господстве еще была свежа в Европе, Борис Ельцин предоставил Леху Валенсе (Lech Walesa)возможность убедить в пылу обеда российского президента подписать декларацию, в которой согласовывались принципы будущего вступления Польши в НАТО и которая тотчас же "была взята назад" потрясенным окружением Ельцина.
С тех пор в Варшаве левые посткоммунистические правительства (традиционно более "про-русские") чередовались с правыми, холодный Владимир Путин заступил место кипящего Бориса Ельцина, а Польша стала членом НАТО.
Парадоксально, но с момента этого вступления, осуществленного в марте 1999 года, наступило реальное улучшение отношений между двумя странами.
Визит Владимира Путина в Варшаву и Познань 16 и 17 января, следовательно, не стал подлинно "поворотной вехой", даже если Александр Квасьневский (Alexandre Kwasniewski) и его гость использовали этот термин. Попросту русские, которые долго смотрели свысока на Польшу и вообще на экс-социалистическую Европу (куда Владимир Путин еще не наведывался с момента прихода к власти), видимо, пришли к выводу, что пришло время изменить отношение.
Все прошло не совсем так, как хотелось Варшаве: Владимир Путин ограничился двухдневным визитом, прибыл без своей супруги (она редко появляется в свете), и, чем особенно задел поляков, отклонил приглашение польского парламента: триумфа в Бундестаге ему показалось достаточно. Но в то же время, он совершил жест, который от него ждали - возложил небольшой букет цветов к монументу польского сопротивления.
В глубине, господин Путин все же не был склонен заходить слишком далеко: вопрос о возможных компенсациях со стороны России в адрес жертв депортаций, особенно между 1939 и 1941 г, остался туманным, В. Путин объяснил, что нельзя ставить на один уровень преступления нацизма и сталинизма. И он посоветовал подумать лучше "о будущем", чем "о старых, прошлых проблемах".
Но и в вопросе о будущем, а конкретнее об экономических связях, визит также не дал вполне конкретных ответов: господин Путин согласился с тем, что следует усилить и сбалансировать торговлю между двумя странами, характерной чертой которой является большой дефицит (минус три миллиарда долларов с продажи) с польской стороны: Варшава покупает две трети своего газа и девять десятых нефти у России.
Напротив, польский экспорт в Россию был подорван после кризиса 1998 года и девальвации рубля, и не выдержал сильной конкуренции с ЕС, который снизил стоимость пищевых продуктов, экспортируемых в Россию. Находящееся у власти польское правительство (пост-коммунистическое) упрекает своих предшественников в игнорировании российского рынка, но польско-российский экономический форум, приуроченный к визиту напомнил трудности создания такого рынка - таможенные процедуры слишком усложнены, чтобы избежать риска (например, в связи с отсутствием системы гарантий экспортерам).
Главный вопрос - пересмотр договора между Польшей и газовым гигантом "Газпромом", также остается в подвешенном состоянии. Подписанный в 1995 году предыдущим посткоммунистическим правительством, он предусматривает уровень подачи газа, превосходящий современные нужды Польши. К тому же договор сделал ее почти целиком зависимой от российского газа.
Правое правительство попыталось разбить эту монополию, оценив ее как опасную, и подписать соглашения с Норвегией, но пост-коммунисты, вновь пришедшие к власти, в свою очередь, подвергли критике эти договоры, и в Варшаве Владимир Путин отговаривал поляков покупать газ на Западе, "где он на 20-30% дороже".
Даже при отсутствии видимых результатов, этот визит позволил Владимиру Путину создать себе положительный образ. В стране, где общественное мнение долгое время было чувствительно к чеченской проблеме, манифестации "За Свободный Кавказ" в Познани были погашены полицией за одну-две минуты.
Пресса в основном отметила "прагматизм российского президента" - главная газета страны "Gazeta" опубликовала чрезвычайно дружелюбное интервью ее директора Адама Михлика (Adam Michnik) с Владимиром Путиным. Признанный в Вашингтоне, Лондоне, Берлине и Париже партнером, к чьим советам прислушиваются, Владимир Путин с трудом мог оказаться непризнанным Варшавой.
Ян Кроз (Jan Krauze)
Счастливый сюрприз в форме букета.
Владимир Путин и его окружение показало в Варшаве свое новое ноу-хау в области масс-медиа: дав понять - со слов министра иностранных дел - что, несмотря на надежды поляков, не будет совершено никакого особого жеста, в знак памяти жертв Варшавского восстания, раздавленного немцами на глазах у российской армии, Владимир Путин все же возложил несколько цветов перед монументом польского сопротивления. Скромный букет, но тем более ценный, что он появился как счастливый сюрприз. Бывший глава КГБ, таким образом, воздал честь восставшим, выжившие руководители которых были арестованы НКВД в 1945 году, вскоре после освобождения Польши, и отданы под суд в Москве, а некоторые - уничтожены в тюрьме.
