Грозный, Россия, 22 января 2002 года. По полученным от руководителей чеченской милиции сведениям, сегодня, по прошествии почти двух лет с момента окончания широкомасштабных боевых действий в Чечне, российские военные продолжают убивать мирных жителей в ходе проведения кампании казней и грабежей, которая сопутствует военным операциям, направленным на уничтожение сил повстанцев.
Руководители чеченской милиции, подчиняющейся пророссийскому правительству республики, в ряде интервью на прошлой неделе заявили, что военнослужащие частей Министерства внутренних дел (МВД) Российской Федерации, известных по своему сокращенному наименованию ОБРОН, во время проведения операций по разминированию рыскают по окрестностям в поисках местных жителей, которые могут иметь деньги или ценности, стоящие того, чтобы их украсть. Как утверждают следователи чеченской милиции, по ночам солдаты возвращаются в бронетранспортерах, некоторые из которых имеют бортовые опознавательные знаки, и врываются в дома, грабя домашнее имущество и убивая свидетелей.
В Ленинском районе Грозного, крупнейшем из четырех городских районов, чеченские следователи за последние 12 месяцев задокументировали 17 случаев убийства жителей в ходе грабежей. По заявлениям чеченцев, особенно "прославилась" этими преступлениями часть, известная как ОБРОН-22. Но в каждом из этих случаев, как утверждают милиционеры, военные и гражданские прокуроры отказались предъявлять уголовные обвинения. Вместо этого прокуроры сдают дела в архив или возвращают их в милицию на доследование с требованием указать фамилии солдат, обвиняемых в преступлениях.
"Военнослужащие ОБРОН врываются в дома жителей под предлогом проведения "зачисток", - сказал подполковник милиции Алви Магомед Мирзоев (Alvi Magomed-Mirzoyev), год назад возвратившийся в Грозный из Москвы, чтобы возглавить отдел криминальных расследований Ленинского р-на. В Москве официальные представители МВД, Министерства обороны (МО) и Генеральной прокуратуры Российской Федерации отказались комментировать эти высказывания.
Чеченские милиционеры составляют перечень нерасследованных дел об убийствах мирных жителей по всей республике, в которых, по заявлениям свидетелей, повинны федеральные войска, но которые прокуроры отказываются вести. Один высокопоставленный представитель чеченской администрации в Грозном, серьезно рискуя, предоставил документацию по 163 случаям под общим заголовком "Некоторые случаи задержания представителями федеральных сил гражданских лиц, которые впоследствии исчезли или были найдены мертвыми". "Вот в таких условиях мы и живем", - сказал он, вручая документацию, после чего исчез в здании управления милиции, где идет проверка чеченцев с целью приема на службу в новые милицейские формирования.
Типичным в подборке переданных документов может считаться случай с 57-летним Магомедом Вахидовым (Magomed H. Vakhidov), который ранее был мэром селения Урус-Мартан южнее Грозного. Он бежал из Чечни, когда в сентябре 1999 года началась вторая чеченская война. Годом позже он был амнистирован и получил разрешение вернуться домой. Но 20 июля 2001 года, в 03.00, отделение российских солдат открыло огонь дымовыми гранатами по его дому, затем солдаты ворвались в дом и арестовали его. Российские военные власти отрицают, что он был арестован. 31 июля его изуродованное тело было обнаружено в саду государственной фермы; на теле были видны следы пыток электрошоком, ножевые раны и ожоги от паяльной лампы.
Официальные представители российских властей обыкновенно приписывают такие убийства "повстанцам". Но, как заметил один офицер чеченской милиции, "повстанцы не разъезжают в бронетранспортерах". Ряд нерасследованных дел связан с чеченскими повстанцами, которые воспользовались амнистией, объявленной Москвой и российским военным командованием.
В марте 2000 года, после того, как российские войска вытеснили повстанцев из Грозного, 19-летний Роман Берзанукаев (Roman S. Bersanukayev) сдался командиру 245-го мотострелкового полка российской армии у поселка Мартан-Чу, что расположен неподалеку от селения Урус-Мартан. Когда его родственники стали наводить справки о его статусе в местном представительстве Федеральной службы безопасности (ФСБ), им выдали на руки документ, в котором было написано, что никаких обвинений в уголовных преступлениях ему предъявляться не будет. Они получили также и свидетельство об амнистии, пописанное российским районным военным комендантом Наумовым Ю.А. Но позже г-н Берзанукаев исчез из федерального следственного изолятора временного содержания. Опасаются, что он мертв.
"Я офицер и присягнул России блюсти закон, - сказал подполковник милиции Мирзоев. - Но я устал бояться, я ненавижу беззакония, которые здесь творятся, и хочу сделать все, что в моих силах, чтобы положить им конец".
Посещая Париж в этом месяце, российский президент Владимир Путин заверил, что российских военнослужащих, которые совершают акты насилия против мирных чеченцев, передают в руки закона, и что судебные и правоохранительные органы в Республике Чечня функционируют нормально. "Около 20 военнослужащих уже осуждено", - сказал он. Оказав сильную поддержку войне президента США Буша-младшего (George W. Bush), г-н Путин успешно снял остроту западной критики поведения России в Чечне. Правительства ряда государств высказываются в том духе, что у России есть больше обоснований для своих действий, чем признавалось ранее.
Однако обстановка на месте остается нездоровой. Генеральный прокурор Чечни Всеволод Чернов сказал на этой неделе, что в прошлом году было заведено 212 уголовных дел об исчезновении людей. "В ряде случаев исчезновение людей можно связать со специальными операциями федеральных войск, - сказал он, - но для того, чтобы направить дело в суд, нужны достаточные юридические доказательства".
Местные офицеры милиции так не считают. Они говорят, что уголовные дела, направляемые г-ну Чернову, технически открыты, но заморожены вследствие неспособности следователей допрашивать российских военных, которые могут быть свидетелями или подозреваемыми в преступлениях против мирных жителей. Следователи милиции говорят, что они пытались получить доступ в российские воинские части, но что они опасаются обращаться к российским военным следователям, которые должны санкционировать любые контакты с солдатами федеральных войск.
Военные следователи располагаются на главной российской военной базе Ханкала, на южной окраине Грозного. Эта база известна чеченцам, как место, где задержанные иногда бесследно исчезают. "Если в обстреле гражданских жилищ повинны федеральные военнослужащие, я не имею возможности послать моих следователей, потому что они могут и не вернуться назад", - сказал подполковник Мирзоев.
Ранее в этом месяце солдаты федеральных войск перед зданием штаба российской военной полиции застрелили высокопоставленного представителя новой чеченской администрации Руслана Юнусова (Ruslan Yunusov), пытавшегося арестовать российских солдат в бронетранспортере, которых подозревали в том, что 29 декабря они ранили одного из офицеров г-на Юнусова.
В истекшем году были переданы в суд несколько громких уголовных дел, в числе которых и дело полковника российской армии Юрия Буданова, обвиняемого в изнасиловании и убийстве в марте 2000 года 18-летней чеченской девушки. Суд начался почти год назад, но несколько раз откладывался, в том числе вследствие требований провести психиатрическое обследование подсудимого, чтобы установить, не был ли полковник Буданов в состоянии временного помешательства, когда в припадке ярости, вызванной гибелью своих товарищей от рук чеченских повстанцев, задушил девушку.
Официальные представители Чечни указывают также на то, что, по-видимому, не ведется активного расследования массовых убийств гражданских лиц во время активной российской военной кампании, которая была начата в Чечне после того, как в 1999 году г-н Путин стал премьер-министром России. Эта кампания стала следствием террористических нападений вооруженных людей - которых Россия называет исламскими экстремистами - приведших к гибели в Москве и в других городах России более чем 300 человек.
В дополнение к сообщениям о злоупотреблениях со стороны военнослужащих МВД России, регулярные войска российской армии продолжают проводить карательные рейды против чеченских населенных пунктов, как это случилось ранее в этом месяце в селении Цоцин-Юрт, расположенном юго-восточнее Грозного, после того, как бежавшие от федеральных войск двое повстанцев 30 декабря укрылись в одном из местных домов. Повстанцы были убиты, а крупная колонна российских мотострелковых войск окружила селение.
Местные жители сообщили, что в последующие несколько дней солдаты хватали и уводили из домов всех мужчин молодого и среднего возраста, а дома подвергались разграблению. Все это делалось в нарушение обещания военных приглашать на "зачистки" представителей чеченских властей. Во время первоначальной перестрелки, по свидетельству местной чеченской администрации, погибли несколько жителей, причем двое были найдены мертвыми уже после того, как закончился бой, в котором российские солдаты использовали их в качестве "живых щитов".
Одним из людей, которого использовали в качестве щита, был 42-летний тракторист Идрис Закиев (Idris Zakiyev), отец четырех дочерей. Другим был 43-летний Муса Измайлов (Musa Ismailov), староста местной мечети, отец пятерых детей. "Их убили выстрелами с близкого расстояния, и на их телах видны следы пыток", - сказал Ильяс Закиев (Ilyas Zakiyev), брат Идриса.
Даже сегодня, по прошествии недель, российские войска блокируют все дороги в Цоцин-Юрт, и более 15000 его жителей фактически остаются в заложниках. Они вынуждены платить российским солдатам на блок-постах дань за то, чтобы выехать из селения или возвратиться в него.
Турко Алиев (Turko Aliev), глава совета старейшин Цоцин-Юрта, сообщил, что командовавший операцией российский офицер угрожал открыть по селению артиллерийский огонь, если через 30 минут на встречу с ним не прибудет глава местной администрации. "Куда нам жаловаться?" - спросил г-н Алиев, стоя в мечети перед кучками рваной одежды - все, что осталось от троих неизвестных людей, которых взорвали в поле на окраине города.
