Сейчас, когда все внимание приковано к войне против терроризма - в Афганистане, на Филиппинах, в Сомали или в любых других точках к югу или востоку, которые подходят для ведения второго этапа войны - в Европе возникают опасения в связи с появлением новой угрозы для НАТО. Нет, это не исламские боевики на марше или российский медведь, скалящий свои клыки. Возможно, что перед НАТО стоит угроза ее существованию, что Организация Североатлантического договора не имеет больше своего значения. В высшей степени иронично то, что эти опасения возникли в то самое время, когда НАТО готовит очередной этап расширения, в ходе которого в ряды Организации впервые вольются три бывшие советские республики. Для тех из нас, кто долгое время считал, что НАТО является краеугольным камнем постсоветского порядка в Европе, возникновение этих опасений будет очень серьезным развитием ситуации, еще одним трагическим последствием событий 11 сентября.
Признаков опасности существует великое множество. Как отметила научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований Селеста Волландер (Celeste Wallander) на проводимом Центром семинаре "Новые подходы к безопасности России", "после 11 сентября ┘ соответствие НАТО своему основному предназначению находится под вопросом. Организация может стать ненужной. Возник мир с новой системой безопасности, с новыми задачами по обеспечению безопасности. После атак 11 сентября НАТО прибегла к Статье 5 своего Устава, однако Организация не стала инструментом, на который решили полагаться Соединенные Штаты для устранения возникшей угрозы".
Взгляните на картинку американской военной кампании в Афганистане. НАТО подозрительно отсутствует на ней по нескольким вполне понятным причинам. Для войны администрации Джорджа Буша (George Bush) нужна была политическая, а не военная коалиция, и администрация ее искусно и собрала, включив в эту коалицию страны всего мира, а не только Европы. Европейцы нам были просто не нужны.
Во-вторых, даже если бы мы и нуждались в них, страны НАТО, за исключением Великобритании и Турции, не имели бы возможности справиться с этим. Ни у кого больше не было достаточного количества авиационной техники и систем высокотехнологичного оружия, необходимых для ведения воздушной кампании. В-третьих, возникает вопрос управления, и в данном случае военная кампания в Косово остается предупреждающим примером для органов военного планирования США. Администрация Буша не хотела ждать единогласного одобрения руководства других стран НАТО, чтобы осуществлять свои действия.
Или взгляните на минутку на непродуманные шаги администрации Буша в отношении России. В недавнем интервью газете "The Washington Times" государственный секретарь США Колин Пауэлл (Colin Powell) отнес американо-российские отношения, особенно предложенный Совместный совет Россия-НАТО, к выдающимся успехам внешней политики администрации Буша. Идея заключается в "определении и создании возможностей для совместных действий в составе двадцатки" - то есть для партнерских взаимоотношений девятнадцати членов НАТО и России. Концепция в виде двадцатки является победой г-на Пауэлла над министром обороны Дональдом Рамсфельдом (Donald Rumsfeld), который был абсолютно против такого подхода. Если и есть какой-либо способ избежать превращения двадцатки НАТО в версию Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, в политическую бюрократическую машину, то этот способ трудно себе представить.
Другими словами, по мере того, как мы приближаемся к ноябрьскому саммиту НАТО в Праге, перед Альянсом встает несколько сложных вопросов. Может ли двухслойная НАТО осуществлять свою работу, НАТО, в которой американцы ведут войны, а европейцы занимаются миротворческой деятельностью? Какие государства должны получить приглашение вступить в Альянс? Может ли НАТО переопределить свою задачу?
В настоящее время Европа склоняется к тому, что в ходе расширения в Организацию будут включены пять новых членов - Латвия, Эстония, Литва, Словения и Словакия. Судя по всему, администрация Буша считает, что необходимо создать и южный фланг, что повлечет также вступление Румынии и Болгарии. Однако, не лишится ли Альянс из-за будущего расширения своего смысла? Если будет принята Россия, то такой исход практически будет предрешен.
В любом случае, следующие вопросы требуют ответа: частью какой Организации будут эти страны, и какие цели эта Организация будет иметь? Если проблемы Европы более или менее стабильно "решены" - Балканы, наверное, являются последней территорией Европы, которая требует урегулирования после того, как по ней прокатились две мировые войны прошлого столетия - может ли НАТО переориентировать себя на отражение новых угроз, возникающих за ее пределами?
Наилучшую попытку ответить на эти вопросы предпринял сенатор Ричард Лугар (Richard Lugar), который бросил вызов органам планирования НАТО в своей речи в Брюсселе 19 января. "Насколько бы важными они не были, ни расширение НАТО, ни взаимоотношения Россия-НАТО не являются в настоящее время самыми насущными вопросами, стоящими перед нашими странами, - заявил он. - Таким вопросом является война с терроризмом. НАТО должна решить, хочет ли она принимать участие в этой войне. Она должна решить, желает ли она должным образом ответить на самый серьезный вызов безопасности". Это - самая верная постановка вопроса.
