На Байконуре, где-то на окраине цивилизованного мира на юге Казахстана, бывшая сверхдержава однажды вознесла свои мечты высоко к звездам. Однако здесь, где должны были бы жить боги, нет ничего, кроме жалкой степи и экстремальных климатических условий. Однако небо изрыгает огонь, и красивые блестящие ракеты, как стрелы, устремляются в бесконечность, сливаясь воедино с солнцем, взрываются, как красно-оранжевые воздушные шары облака. Чудовищно далеко это эстетическое восприятие от технической стороны дела. Объемные органные звуки мешаются с громоподобным шумом двигателей. А мы, зрители, стоящие на зацементированной площадке произведения искусства, мы щуримся смущенно и дрожим от такого избытка пафоса. Здесь до сих пор космонавтов встречают как героев. О том, какую мессианскую роль они выполняют и сегодня, свидетельствует одна пословица: "Если Ленин был богом, то Гагарин - Христом".
Пронизанный идеологией заключительный эпизод фильма "Dream Time", смонтированного на 35-мм пленке, который английские близнецы-художники Джейн и Луизой Уилсон (Jane und Louise Wilson) показывают в качестве европейской премьеры на Аугустштарссе, демонстрирует с поразительной глубиной, прежде всего, одно: освобождение российской космонавтики от фантазий о всемогуществе. Основой для фильма послужило реальное событие, связанное с запуском первого пилотируемого космического корабля к Международной космической станции (МКС) два года назад.
Камера сестер Уилсон тщательно обходит эпизоды, связанные с ритуалами, которые исполняет власть вплоть до венчающего все старта. У их объектива четыре глаза. У сестер Уилсон не один взгляд и не одна перспектива, обе лондонские леди постоянно прерывают бешеную последовательность кадров удвоением, смещением, контрастностью и острым ракурсом. При этом композиция становится подобной религиозному освобождению: погрузка ракеты, езда к стартовой площадке, подъем захватывающих устройств, внушающие ужас механизмы, которые драматическим образом должны быть приведены в действие в плавающем тумане. Есть и ускоренные кинокадры пресс-конференции, когда космонавты могут сидеть в стеклянной капсуле, а журналисты в черных кожаных пальто - довольствоваться парой разрешенных комментариев. После изматывающих запросов о получении визы и прохождения проверок Джейн и Луиза Уилсон собрались два года назад лететь на строго охраняемый Байконур - мыс Канаверал русских. Первый сотрудник службы безопасности, который был приставлен к ним, не очень-то воспринимал со своим гэбэшным менталитетом их заботы, и еще меньше у него было желания водить близнецов по строго засекреченному объекту. "Однако со вторым сопровождающим нам крупно повезло, - рассказывает Луиза Уилсон, - он показал нам каждый уголок".
Как выглядят эти детали, показывает изнутри спроецированная на четыре свободно висящие в зале экраны более чем внушительная видео-композиция: "Протон, Союз, Энергия, Буран", названная по военным зонам пуска, которые уже давно выведены из эксплуатации. Посреди этой оставленной богом глуши повсюду валяются обломки металла, разодранные покрышки, между рельсами, ведущими к стартовой площадке, осторожно тянутся вверх ромашки. В помещении для работы с космонавтами больше, наверное, уже никто бы не захотел прилечь на ржавые носилки, а черные телефоны с большими трубками выглядят так, будто их доставили сюда прямо из берлинского управления "штази".
Без сомнения, Байконур тоже является "секретным кусочком Земли". В 1957 году отсюда стартовал в космос Спутник 1, первый искусственный спутник мира. И с этого памятного места 12 апреля 1961 года стартовал в облака Юрий Гагарин. Во время "холодной войны" этот регион, равный по площади Бельгии получил из соображений маскировки название города, который находится отсюда на удалении 400 километров. В добрые советские времена в пяти центрах управления, исследовательских лабораториях и монтажных залах работали 150 000 человек, было 80 стартовых площадок для различных систем.
Российская космонавтика почти банкрот. Говорят, что русские все чаще не платят Казахстану "арендную плату", предусмотренную договором, заключенным сроком на двадцать лет. Первым иностранцем, которому позволили побывать на этом космическом вокзале, был Шарль де Голль (Charles de Gaulle). Второй год сюда может приехать любой человек.
Что представляет собой Байконур сегодня? "Город призраков", считает Луиза. Пустынный, развалившийся, капризный в своем привлекающем к себе былом величии. После падения "железного занавеса" прогресс практически остановился, время, кажется, остановилось в социалистические шестидесятые годы. Близнецы вряд ли могли представить себе, что этот заброшенный объект считался самым высокотехнологичным объектом мира, а сегодня он создает впечатление, будто находишься на гигантской свалке металлолома, образовавшейся после апокалипсиса.
