18 марта 2002 года. Как все хорошо подготовленные шпионы, российский президент Владимир Путин - человек, которого очень трудно прижать к стене. На первый взгляд представляется, что этот бывший аппаратчик Комитета государственной безопасности (КГБ) является серым чиновником, восседающим на развалинах бывшей сверхдержавы. Несмотря на его усилия восстановить национальную гордость он неоднократно терпел унижения от западных держав, возглавляемых Америкой, с которой он пытается подружиться.
Именно в таком свете видят его некоторые из его недругов в Москве. В доказательство того, что Россия не может сопротивляться Западу, они приводят односторонний выход Соединенных Штатов из Договора об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО), расширение Организации Североатлантического договора (НАТО) в Центральной Европе, создание американских военных баз в Средней Азии и, как самый последний случай, американское вмешательство в Грузии.
С другой стороны, г-на Путина можно охарактеризовать как на удивление удачливого игрока в покер, на руках у которого плохие карты. Несмотря на то, что он унаследовал разваленную экономику, деморализованную военную машину и огромный арсенал ржавеющих ядерных ракет, он сумел вернуться за стол мировой дипломатии.
Какой из этих образов ближе к истине? И действительно ли имеет значение, как себя ведет г-н Путин? Можно ли списать Россию со счетов как нечто несущественное в мире после окончания "холодной войны"? Российский лидер и его ближайшие сподвижники не имеют намерения допустить, чтобы это случилось. Они безусловно видят, что взвалили на себя роль, намного превышающую их возможности как в экономическом, так и в военном плане. В таких ключевых вопросах, как борьба против терроризма, европейская безопасность и будущее НАТО, а также мир на Ближнем Востоке - как в Ираке, так и в Израиле - они могут стать ведущими игроками.
Однако два фактора остаются в основном вне контроля г-на Путина, как бы хорошо он ни разыгрывал свои дипломатические карты. Один из них это реакция президента США Джорджа Буша-младшего (George W. Bush) с учетом того, что он в данное время у него в руках почти все тузы. Другой - развитие российской экономики. Ибо г-ну Путину, если только он хочет справиться с нападками на его правление, нужно показать некое подобие процветания, снизошедшего на рядовых россиян.
То, как трудно приходится балансировать г-ну Путину, прекрасно иллюстрирует недавнее вмешательство Вашингтона в соседней Грузии. Мало того, что американские войска расположились в бывшей советской Средней Азии, в том числе в Узбекистане и Киргизстане, якобы для координации военной кампании в Афганистане. Американские вертолеты и инструкторы из войск специального назначения прямо на границах разрываемой противоречиями Чечни - вопиющая провокация. Именно так поначалу охарактеризовал это событие министр иностранных дел России Игорь Иванов, не говоря уже о большинстве членов российской Думы. Однако г-н Путин отказался бить тревогу. Более того, он даже выразил свое одобрение.
Объяснение этому найти нетрудно. Осуществляя вмешательство в Грузии как часть своей антитеррористической кампании, президент США Буш-младший соглашается с самой важной частью аргументов Москвы за принятие России в международную коалицию. Он признает, что в Чечне идет война против международных террористов, а не просто против сепаратистов.
Председатель комитета по международным делам Совета Федерации и один из ближайших советников президента Михаил Маргелов вполне определенно заявляет: "В Афганистане американцы делают за нас нашу работу. Как бы мне не было тяжко это говорить, но, к счастью для нас, американцы все-таки вмешались. До прошлой недели ситуация в Грузии была только нашей головной болью. Теперь это проблема американцев. Мы разделяем ответственность. Мы открыли первый фронт против международного терроризма в 1999 году в Дагестане. Теперь американцы открыли второй фронт. События 11 сентября показали, что у нас общий враг. Либо мы будем бороться с ним совместно, либо нас убьют".
Подобно г-ну Путину г-н Маргелов раньше служил в КГБ. Сегодня он считает уровень сотрудничества между российскими и американскими разведывательными службами в Средней Азии "очень полезным для установления новых отношений" между двумя бывшими соперниками.
В ответ Россия проявляет множество признаков изменения отношения к проблеме Ближнего Востока, не в меньшей мере к вопросу об Ираке. "Мы никогда не заблуждались в отношении Саддама Хуссейна (Saddam Hussein), - говорит г-н Маргелов. - У нас нет никаких иллюзий. Но у нас есть свой интерес, особенно в нефтяной сфере, который следует защищать". Ирак должен России около 8 млрд. долл. США, а ряд российских нефтяных компаний имеют прибыльные контракты на экспорт иракской нефти под эгидой Организации Объединенных Наций (ООН). Москва безусловно не желает никакой акции, в результате которой страной станут править фундаменталисты, или которая разожжет конфликт между курдами и арабами. Но, если не вести речи об этом, то представляется, что единственный вопрос - деньги.
Советники г-на Путина также очень хотят представить Россию как альтернативный источник поставок энергии из входящих в Организацию стран - экспортеров нефти (ОПЕК) стран в зоне Персидского залива. "Американцы понимают, что вступают в период, когда многие арабские режимы падут, - говорит председатель Совета по внешней и оборонной политике Сергей Караганов. - Вот тут-то и появляется Россия со своей нефтью".
Появление в Израиле до миллиона русскоговорящих иммигрантов стало другим фактором, оказывающим влияние на российскую ближневосточную политику. Он не обязательно делает Москву произраильской, но он смещает центр тяжести. В самом деле, некоторые российские комментаторы видят естественное родство между США, Израилем и Россией в их жестком отношении к терроризму, а также в отказе делать различие между глобальными террористами и националистами, прибегающими к террору, в противопоставление более двусмысленному подходу западноевропейских стран.
А как насчет НАТО и очевидной решимости г-на Буша-младшего добиваться расширения альянса с включением в его состав даже прибалтийских государств из состава бывшего Советского Союза? Разве г-на Путина это не раздражает, по крайне мере? Как утверждают некоторые, нет. Ибо они понимают, что НАТО никогда не будет прежней. "Мы считаем, что НАТО - пережиток прошлого, но вам (на Западе) нужно значительное время, чтобы прийти к тому же выводу и приспособить НАТО к новым вызовам, - говорит один кремлевский чиновник. - В НАТО имеет место кризис идентичности. Эта организация не нашла применения в войне в Афганистане потому, что ее механизм исключительно консервативен. Русские на первом этапе были куда более полезны".
Все вышесказанное заставляет думать, что, несмотря на плохие карты, у г-на Путина есть намерение сыграть в хитрый покер. Ему еще предстоит принять решение, кого выбрать в партнеры: Соединенные Штаты или Европу. И он безусловно способен столкнуть их лбами.
