НАТО хочет сотрудничать с Россией, но когда и как, этого по-настоящему никто не знает. Сегодня в Брюсселе пройдет второй раунд переговоров между альянсом и Москвой. Однако сомнений по поводу смысла создания такого "Клуба 20-ти" становится все больше. В немецких дипломатических кругах наблюдают за переговорами с Москвой, которые пока остаются безрезультатными, со скепсисом. Было бы "более чем желательно" поскорее прийти к результату, говорят в коридорах внешнеполитического ведомства в Берлине. Дело в том, что после событий 11 сентября на карту поставлен вопрос о дееспособности НАТО.
"Слепой активностью" назвал один американский офицер из атлантической штаб-квартиры в Норфолке, что в штате Виржиния, переговоры, которыми НАТО пытается затушевать нынешнее отсутствие у нее ориентиров. "Идея хорошая, но она потерпит неудачу на стадии реализации".
Время подстегивает: через два месяца, во время встречи своих министров иностранных дел в исландском Рейкьявике, альянс собирается придать сотрудничеству с Россией, о котором договорились в декабре прошлого года, четкую договорную форму. Однако в натовских кругах вряд ли кто-нибудь верит в то, что партнерам по переговорам удастся договориться до мая месяца. "До сих пор еще не подготовлены документы для переговоров, - говорит один из официальных представителей брюссельской штаб-квартиры. - Я не хотел бы держать пари, что дело в Рейкьявике действительно дойдет до окончательного решения".
Генеральный секретарь НАТО Джордж Робертсон (George Robertson), в частности, уже знает, где будет стоять стул представителя России за большим столом посланников стран-членов альянса: он сядет между послами Португалии и Испании. Но для переговоров нет ни повестки, ни точного временного графика. Встретятся тогда, когда позволит политический календарь. Первый раунд переговоров состоялся в начале марта в Москве. Руководитель делегации альянса, заместитель генерального секретаря НАТО Гюнтер Альтенбург (Guenther Altenburg) прибыл из Москвы с одним кратким комментарием: ожидания обеих сторон "не совпадают".
Действительно, в ходе переговоров противостоят две точки зрения, которые трудно привести к единому знаменателю. В определенных вопросах НАТО хотела бы иметь Россию в качестве союзника: в борьбе против терроризма, в решении проблем нераспространения оружия массового уничтожения, в вопросах противоракетной системы тактического назначения, а также при проведении поисковых и спасательных работ на море. Предоставить России право соучастия в принятии решений предполагается также в вопросах объявления наступившим, согласно статье 5 Североатлантического договора, случая нападения на одного из союзников по НАТО. Однако, что касается основополагающих вопросов, имеющих стратегическое, военное значение, а также связанных с предстоящим приемом в Союз трех стран Балтии, НАТО хотела бы внести оговорку, которая, как бы, обеспечивала тылы. Так, если кто-то из членов альянса будет возражать против решения, принятого в рамках двадцатки, Россия тогда должна выходить за дверь, а решение утверждают уже только представители 19 стран. Альянс не желает ни в коем случае предоставлять России право вето.
Россия, напротив, требует полного участия в переговорах. Если создается "Клуб 20-ти", тогда нужно брать также и обязательство о совместном принятии решений, говорит министр обороны Сергей Иванов. Скептики в альянсе опасаются, что Россия хочет получить ключи от клуба, не подписавшись под правилами членства в нем.
К тому же не обязательно будут способствовать атмосфере переговоров и политические импульсы, которые поступали в последние недели из США. Россия и США, в частности, договорились еще раз понизить верхнюю планку по количеству боеголовок стратегического назначения. Но переговоры затормозились в связи с недавно ставшими известными планами США относительно районов возможного применения ядерных бомб малого калибра. В список таких районов попала и Россия.
С 1997 года под эгидой альянса уже существует орган, в котором должны сотрудничать НАТО и Россия, - "Совместный совет НАТО-Россия". Российская делегация относится к этому органу с недоверием. Во время войны в Косово, когда Совет собирался взять на себя важную роль посредника, он оказался не у дел.
