Россия. "Новая Газета", последний печатный орган, разоблачающий войну в Чечне, стал жертвой непомерных требований и атак со стороны правосудия, получившего политический заказ. Газета пытается выжить. Интервью с ее главным редактором
Осужденная на выплату 1,5 миллионов долларов за моральный ущерб после выхода двух статей, первая из которых направлена против банка, а вторая - против судьи, "Новая Газета", последний русский печатный орган, жестко критикующий войну в Чечне и разоблачающий коррупцию, пытается выжить. Очевидно, что судебное решение - политический заказ, а сумма компенсации - беспрецедентная в история российского правосудия - равняется годовому обороту газеты. Интервью с ее главным редактором, Дмитрием Муратовым.
"Le Temps": На какой стадии находится дело, считаете ли Вы, что это целенаправленная акция против вашей газеты?
Дмитрий Муратов: Решение принято месяц назад, но мы так и не получили его в письменном виде. И, следовательно, мы не можем опротестовать его. Наша ситуация сравнима с положением приговоренного к смерти, стоящего перед взводом солдат, которые поднимают ружья, но вдруг говорят: быть может подождать еще денек другой, или еще недельку? Я не думаю, что Владимир Путин каждое утро задается вопросом, как закрыть "Новую Газету", но похоже, он хочет применить против нас новую методику удушения - наказание, несоизмеримое с преступлением - поскольку других методов давления не существует: наши руководители - не олигархи, у нас нет долгов, мы не получили ни одной копейки от государства. Кроме того, наши журналисты стали объектами преследования. В мае 2000 года Игорь Домников, который вел одну из рубрик, был убит. Затем в мае 2001 года строились планы ликвидации Анны Политковской, нашего корреспондента в Чечне, при посредстве майора-спецслужбиста. Наконец 11 марта наемный убийца трижды выстрелил в нашего краснодарского корреспондента, автора статьи против судьи. Журналист чудом уцелел.
- Большинство населения, однако, считает, что в России существует свобода прессы┘
-Свобода прессы в России существует, как существует и возможность расправиться с неудобной прессой в любой момент. Свобода слова существует, но она не вытекает из Конституции. Свобода слова не является абсолютной ценностью. Это такая вещь, за которую нужно бороться, которая достается лишь в борьбе.
- Вы никогда не подвергали сомнению Вашу линию в Чечне?
- Мы видим, что совершение преступлений против гражданского населения лишь увеличивает число повстанцев. Мы видим, что генералы преследуют свои собственные интересы, связанные с нефтью, например. Мы видим, что регулярно поступающие средства на реконструкцию Чечни расхищаются местными функционерами. Постоянное разрушение - в их интересах, так они могут продолжать реконструкцию до бесконечности. Это означает, что у войны не будет конца.
- Что Вы думаете о весьма распространенном мнении, согласно которому нельзя достаточно строго соблюдать права человека в такой большой стране, находящейся на стадии реконструкции, как Россия?
- Наши чиновники любят говорить, что Россия должна стать "управляемой демократией", как если бы это было самым прямым путем, для того, чтобы в дальнейшем построить настоящую демократию. Эта псевдодемократия ставит на первый план интересы государства. Для нас, важнейшими являются интересы общества и граждан. Без уважения к правам человека и соблюдения их России никогда не стать европейским государством. В России всегда считали, что интересы государства превалируют над частой жизнью. Наша же газета думает, что государство должно работать на граждан, а не наоборот.
- Как Вы оцениваете господствующий сегодня оптимизм, когда две трети россиян говорят, что довольны своей жизненной ситуацией?
- Меня это радует. Но если сегодня граждане, живущие, например, в Сибири, не чувствуют последствий войны в Чечне, то скоро они могут испытать их на себе. Наш долг - предупредить их. Если россияне не знают, что с помощью взяток завышаются цены на продукты, которые они покупают, то рано или поздно они об этом узнают. Меня не смущает, что содержание моей газеты противоречит общему настроению людей. В 30-е годы популярность Сталина была значительно выше, чем теперешняя популярность Путина, и никто ничего и знать не хотел о лагерях. Наконец, мы уверены, что свобода слова помогает самому Путину стать лидером цивилизованной страны, во всяком случае, если он ищет сближения с Западом.
