11 апреля 2002 года. Одной из последних нерешенных финансовых проблем "холодной войны" является российский долг советской эпохи официальным западным кредиторам, выражающийся суммой 42 млрд. долл. США. С момента развала Советского Союза раздаются призывы простить весь этот долг или его часть. Благовидный вариант для кредиторов России - ничего не предпринимать. Но, как следствие 11 сентября, более тесное политическое объединение президента Владимира Путина с Западом повысило шансы на решение проблемы долгов, о чем свидетельствует вчерашняя договоренность между Россией и Германией по вопросу советского долга бывшей Восточной Германии.
Способность России выплатить ее займы советской эпохи существенно возросла с момента финансового кризиса 1998 года. Но, в то время как российский премьер-министр Михаил Касьянов заверяет рынки, что Россия способна выполнять свои внешние обязательства - помогая тем самым кредитным рейтингам своей страны - российские специалисты продолжают призывать к прощению долга. Правительства "Большой Семерки" (индустриально развитых стран Запада - прим. пер.) изучают возможные варианты.
Существует три аргумента в пользу прощения долга. Первый - символичен, но важен. Он касается заклинаний Джорджа Буша-младшего (George W. Bush), что "холодная война" позади, о чем он напомнил всему миру, оправдывая свое решение об отказе от Договора об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО). Масштабы этого исторического перехода оправдывают освобождение России от финансового наследства Советского Союза. Существуют прецеденты для масштабных актов прощения долгов по моральным или политическим причинам. К примеру. Польша и Египет получили такое облегчение в начале 1990-х годов, как и Югославия в прошлом году.
Второй, связанный с первым, аргумент - стратегический. Россия стала партнером Запада в войне с террором. Запад мало что способен сделать в экономическом плане, чтобы отреагировать на явный "сдвиг системы воззрений" г-на Путина в сторону трансатлантического сообщества. Одна из возможностей заключается в том, чтобы поддержать возможно более ранний прием России во Всемирную торговую организацию (ВТО); другая возможность - предоставить России облегчение в вопросе российского долга.
Третий аргумент - экономический. Хотя Россия, если исходить из ортодоксальных финансовых критериев, возможно, и не удовлетворяет требованиям к облегчению, ее финансовое положение и инвестиционный климат безусловно станут лучше благодаря хорошо структурированному соглашению об облегчении долга. То же самое справедливо в отношении ряда других стран с так называемым "средним доходом" вроде Нигерии, Индонезии и Иордании, все из которых являются кандидатами на пересмотр вопроса об облегчении долгов. В силу вышеперечисленных причин есть достаточно оснований для того, чтобы ставить вопрос о всеобъемлющем решении проблемы российского долга советской эпохи. Но необходимо также взвесить и несколько аргументов против.
Наиболее очевидным является то, что консервативная часть клуба кредиторов не является сторонниками прощения долгов. Если страна способна платить, то пусть платит. Но "Большая Семерка" пытается отыскать более эффективные финансовые инструменты для достижения ключевых целей политики. Отсюда и инициатива недавних лет, названная "Бедные страны с большими долгами", и новые обещания иностранной помощи, прозвучавшие в городе Монтеррей в прошлом месяце. Финансовая ортодоксия важна, но это не основание для того, чтобы упускать крупные возможности во внешней политике. Одна из опций состоит в том, чтобы организовать облегчение вне рамок Парижского клуба (кредиторов).
Более тонкое возражение - это то, что после развала советской системы Россия получила преимущество так называемого "нулевого варианта", одобренное мировым сообществом. В соответствии с ним Москва приняла на себя как внешние обязательства, так и активы Советского Союза. Будет ли прощение долгов теперь равносильно тому, чтобы обещать одно, а делать другое? В действительности это не так. Во-первых, вступив в 1997 году в Парижский клуб, Россия списала значительную часть долгов клиентам Советского Союза. Во-вторых, Запад использовал "нулевой вариант" для того, чтобы полностью списать долги советской эпохи другим государствам, являющимся наследниками Советского Союза. Однако это соглашение не должно препятствовать новой сделке с Россией.
Баланс факторов складывается в пользу заключения соглашений по долгам. Но действительно ли г-н Путин хочет сближения с Западом? Самым лучшим путем, который обеспечит определенную страховку этого риска, стало бы поэтапное, рассчитанное на несколько лет списание долга, как было в случаях с Польшей, Египтом и Югославией, и отыскание новых механизмов для урегулирования этой проблемы, например, по схеме "долг - за акции предприятий" или "долг - за политику". Ключевые фигуры в американском законодательном органе уже просигнализировали о заинтересованности в том, чтобы обусловить свое согласие на прощение долга требованием к России выделять ассигнования на программы "снижения угрозы", такие, как сбережение материалов, необходимых для производства ядерных боезарядов.
Западные кредиторы России не едины в своем подходе к проблеме облегчения российского долга. Германия, самый большой кредитор, на долю которой приходится 48% российского долга советской эпохи, стоит на перепутье. Традиционные национальные интересы Берлина говорят в пользу щедрости, но канцлеру Германии Герхарду Шредеру (Gerhardt Schroder) в сентябре предстоят трудные для него национальные выборы, а немцы не особенно склонны к увеличению своих расходов. Однако в бюджетах большинства стран "Большой Семерки" долг советской эпохи в значительной мере снижен, а потому списание этого долга обойдется им лишь в малую толику номинальной стоимости.
Соединенные Штаты, на долю которых приходится всего 6%, должны обеспечить политическое руководство процессом облегчения долгов. Другие страны "Большой Семерки" вероятнее всего поддержат тот подход, который предложат Соединенные Штаты и Германия, что может включать целый набор опций облегчения долга, растянутых на несколько лет, с разумным распределением ноши между кредиторами.
В период, когда г-н Буш-младший и его советники готовятся к саммиту в Санкт-Петербурге в мае, тема долга скорее всего стоит на одном из первых мест в повестке. Знаменитое "окно в Европу" Петра Великого было бы подходящей обстановкой для того, чтобы два президента закрыли еще одну главу "холодной войны".
