Когда в прошлом году Соединенные Штаты поспешили в Среднюю Азию, заключая необходимые для своей афганской военной кампании союзы, многие надеялись, что сложившаяся международная ситуация подтолкнет местных лидеров к проведению в жизнь уже давно необходимых политических и экономических перемен. Вместо этого пять среднеазиатских государств воспользовались угрозой исламского фундаментализма в качестве предлога для ужесточения преследования инакомыслящих, рассчитывая - и до сих пор не без оснований - что Вашингтон ограничится лишь умеренной критикой в их адрес.
Однако пока Вашингтон извлекает кратковременные выгоды из сотрудничества с среднеазиатскими государствами, он, по всей видимости, отложит свой гнев на будущее. Рост репрессий может активизировать местных экстремистов, что практически неизбежно приведет к дестабилизации обстановки в этих странах, повлечет за собой рост напряженности в регионе и возможным акциям против США по образу и подобию Аль-Каиды. Более того, укрепление диктатур в регионе сеет мятежные настроения, направленные против высокопоставленных бюрократов, унаследовавших эти бывшие советские республики в 1991 году. Многие устали от нежелания лидеров двигаться по пути либерализации.
В Киргизстане, бывшем когда-то самой либеральной республикой региона, прошли массовые протесты против президента Аскара Акаева, который посадил в тюрьму главного лидера оппозиции за то, что тот оспаривал его подход к урегулированию пограничного спора с Китаем.
В Казахстане, нефть которого крайне популярна среди иностранных инвесторов, концентрация богатства и власти в семье президента Нурсултана Назарбаева привела к тому, что бизнесмены и политики создали новую оппозиционную партию "Демократический Выбор Казахстана".
Бывший министр иностранных дел Туркменистана Борис Шейхмурадов и другие высокопоставленные дипломаты предпочли изгнание возвращению в Ашхабад, в который их в течение последних четырех месяцев отзывает президент Сапармурад Ниязов. Ниязов обвиняет Шейхмурадова в коррупции и продаже оружия за границу. По словам последнего, эти обвинения беспочвенны. Другие дипломаты опасаются, что Ниязов арестует их по обвинению в политически мотивированной организации военного переворота. На этом основании он уволил в марте этого года двадцать чиновников из ведомства, курирующего вопросы безопасности.
"В течение десяти лет в Средней Азии был застой. А теперь элита противостоит [правительствам], поскольку президенты пытаются продлить свою политическую карьеру и сроки президентского правления, - говорит Шейхмурадов в интервью, данному им из Вены. - Чем шире у нас ряды оппозиции, тем лучше. Однако мы все в изгнании, поскольку нет легальной среды, в которой мы можем работать. Это верно для всей Средней Азии".
Ниязов "буквально задушил всякое свежее дуновение в среде элиты, - говорит Марта Брилл Олкотт (Martha Brill Olcott) из Фонда Карнеги в Вашингтоне. - Все должно осуществляться в соответствии с его пожеланиями, ситуация становится невыносимой. Страна становится все более изолированной".
Военное присутствие США - это переломный исторический момент для Средней Азии, в которую войска западного государства вошли впервые со времен Александра Македонского, завоевавшего этот регион в 334 году до н.э. До сих пор Россия и Китай были согласны с намерениями Вашингтона. Однако война в Афганистане затихает, и сторонники жесткой политики в этих странах с возмущением и тревогой реагируют на долгосрочное военное присутствие США, поскольку считают этот регион зоной своих интересов. Соперничающие сверхдержавы также заинтересованы в доступе к обширным нефтяным и газовым месторождениям региона.
Однако все это ни к чему не приведет, пока в Средней Азии не будет политической стабильности, а притом, что экономика региона пребывает в глубоком упадке, это выглядит все более и более сомнительно. Здравоохранение и образование дезинтегрированы, а уровень безработицы в некоторых частях региона достигает 80%, включая взрывоопасную Ферганскую долину - котел исламского экстремизма, находящийся в Узбекистане, Таджикистане и Киргизстане. По оценкам ООН, от 70 до 80 процентов населения Таджикистана и Киргизстана живет за чертой бедности. Такие условия создают благоприятную почву для пополнения рядов экстремистских исламских группировок, таких как Исламское Движение Узбекистана и Хизб ут-Тахрир (Hizb ut-Tahrir).
Основной вопрос заключается в том, воспользуются ли США своим присутствием для ускорения процесса политических реформ, либо же они удовольствуются только стратегическими преимуществами региона. В феврале помощник секретаря по европейским и евразийским делам США Бэт Джоунс (Beth Jones) сказал журналистам: "Поскольку наши контакты стали шире, мы чаще обсуждаем каждый из этих вопросов с правительствами региона, особенно с правительствами Узбекистана и Киргизстана".
Однако непохоже на то, что обсуждение выйдет за рамки обычной дискуссии. На этот год Вашингтон предоставил Узбекистану и Таджикистану, соответственно, 160 и 125 миллионов долларов, в обмен на обещания реформ. Всемирный Банк планирует выделить региону 1,5 миллиарда долларов в течение 10 лет, а Европейский Банк Реконструкции и Развития обещал в этом году 300 миллионов долларов.
"Американцы делают заявления, которые ни к чему их не обязывают и которые игнорируются режимами Средней Азии", - сказал в феврале лидер оппозиционной партии Киргизстана "Ар-Намис" Эмиль Алиев.
Некоторые лидеры региона выглядят самонадеянно, когда уповают на свою стратегическую важность. "Иностранным инвесторам нет дела, куда они вкладывают деньги - в диктатуру или в демократию", - сказал в прошлом месяце на Давосском Саммите стран Средней Азии в Алматы советник президента Казахстана Нурсултана Назарбаева Эрмухамет Эртисбаев.
Безусловно, некоторые наблюдатели настроены более оптимистично, чем их коллеги. "Одно из непредусмотренных последствий присутствия США заключается в том, что оно гарантирует определенную безопасность и позволяет оппозиции проявлять большую активность, а людям впервые высказывать свое мнение", - говорит директор Центральноевразийского проекта при Фонде Сороса в Нью-Йорке Энтони Рихтер (Anthony Richter).
А тем временем правительства выступают с репрессиями по отношению к инакомыслящим. Узбекистан и Туркменистан не признают демократические политические партии. Однако ренегатство высокопоставленных чиновников Туркменистана и растущее беспокойство в окружении узбекского президента Ислама Каримова свидетельствуют о грядущих проблемах. "Теперь мы занимаемся практической деятельностью и организуем людей внутри страны, - говорит Шейхмурадов. - В течение ближайших месяцев произойдет нечто очень серьезное".
До сих пор ни Россия, ни США открыто не поддерживали туркменскую оппозицию, опасаясь, что беспорядки или военный переворот спровоцируют эффект домино в других государствах Средней Азии, тогда как Вашингтону нужна здесь стабильность. И действительно, похоже, что Вашингтону не хватает стратегического мышления в регионе. Например, он мог бы объединить крупные державы, которые настояли бы на проведении демократических реформ. Поскольку Китай и Россия усиливают противостояние долгосрочному присутствию США в Средней Азии, а экстремисты набирают силу, Вашингтону нужно действовать осторожно.
Между тем, на характер отношений США и Средней Азии во многом повлияет то, что происходит в Афганистане. "Если ситуация ухудшится, то в них будут преобладать вопросы безопасности, - говорит Олкотт из Фонда Карнеги. - Если же ситуация в Афганистане стабилизируется, то США будут настаивать на новых реформах.
