Колин Пауэлл (Colin Powell) хочет преодолеть недоразумения в отношениях с Европой.
Госсекретарь США Колин Пауэлл возвратился из Исландии, где был подписан договор о партнерстве Россия-НАТО. На следующей неделе он готовится отправиться на ту сторону Атлантики, вместе с Джорджем Бушем (George Bush). В пятницу, ближе к полудню, Колин Пауэлл принял журналиста "Liberation" и его коллег из трех других европейских изданий "The Guardian" (Великобритания), "NRC Handelsblad" (Нидерланды) и "Die Zeit" (Германия).
Было немало взаимных обвинений по обе стороны Атлантики за последнее время: Ближний Восток, Международный уголовный суд, торговля┘ Трансатлантические отношения переживают не лучшие дни?
Я выслушиваю все упреки и пытаюсь их понять. Я отдаю себе отчет в том, что существуют разногласия относительно договора в Киото [договор об охране окружающей среды, который Вашингтон отказывается ратифицировать, прим. ред.] или относительно Международного уголовного суда. Я знаю, что европейцы разочарованы тем, что США не разделяют их точек зрения по ряду других вопросов, в частности, по вопросу о смертной казни. Но утверждать, что США решили двигаться вперед в одиночестве, ни к кому не прислушиваясь, - значит не знать всех сторон дела. Я поддерживаю отношения с каждым из моих европейских коллег и нахожусь с ними в постоянном контакте. Посмотрите, что было сделано несколько недель назад в рамках "Мадридского квартета" [США, Россия, Европа и ООН выработали общий подход к проблеме Ближнего Востока, - прим. пер.]. И после этого нас упрекают в одностороннем подходе! Если я трачу столько времени на поддержание этих контактов, значит, считаю, что США занимают лидирующее положение, но они нуждаются в других силах, которые последуют за ними.
Это правда, у нынешней администрации есть сильные убеждения, ценности. Мы объясняем их и заботимся о том, как привести их в соответствие с интересами наших друзей. Тот факт, что мы не приходим к соглашению, не означает, что мы смеемся над нашими партнерами. Президент говорил об "оси зла". Последовал настоящий взрыв критики, это удивительно! Но сегодня Северная Корея хочет вступить с нами в диалог, Ирак делает вид, что готов вести себя лучше┘ Президент стремится к диалогу с Северной Кореей; он также думает и о том, что следует смягчить санкции против Ирака, чтобы облегчить страдания народа. Но нельзя запретить ему думать, что эти режимы, которые желают своему населению голодной смерти и лишают его всех свобод, - пагубны ("evil")!
Вы считаете, что европейцы заблуждаются, что они смущаются напрасно?
Разве плохо называть вещи своими именами? Другой президент уже говорил о "зле" [имеются в виду слова Рональда Рейгана (Ronald Reagan) об СССР, - прим. пер.]. Да, Советский Союз был злом. И говоря так, Рональд Рейган оказал услугу Михаилу Горбачеву, который смог спросить у своего народа: "являемся ли мы теми, кем хотели быть"?
В европейских странах существует антиамериканизм. Но в настоящий момент в США пишут очень много резкостей в адрес Европы, особенно грешат этим аналитики из Вашего политического лагеря┘
Я являюсь государственным секретарем США. Слышали ли Вы, чтобы я говорил о Европе резко? Чтобы мы не делали, какую позицию не заняли бы, нас подвергают критике. Быть может, сегодня мы переживаем период возвращения к пламенной риторике. Все это не имеет тяжелых последствий: это означает лишь брожение умов. Мы не находимся на стадии разрыва, далеко нет. Я не испытываю никаких проблем с проведением необходимых решений через Конгресс. Никто не говорит: "Следует оставить НАТО". Все очень серьезно относятся к трансатлантическим отношениям. Конечно, НАТО не обладает уже тем престижем, что в прошлые годы, поскольку угрозы изменились. Но никто не думает об отправке частей на родину. Вопрос о расширении НАТО - огромная европейская тема. Но кто говорит об этом в Канзас-Сити? Вы желаете расширить НАТО? Отлично! Я много лет занимаюсь международными отношениями, и я не помню периодов, когда не было трудностей. Сегодня обмен мнений идет более остро, быть может, это зависит от той манеры, которую избрала наша администрация.
Вы говорите о "моральной чистоте", которую администрация защищает?
Да, мы стремимся к ясности. Мы признаем, что в международной ситуации есть градации "серого", но мы всегда говорим, прежде всего, о черном и белом. Мы считаем, что полезно убедиться в том, что все глубоко проникли в смысл происходящего, прежде чем вступать в борьбу или пытаться найти решения проблем путем компромисса. Каждая европейская нация нам дружественна, мы поддерживаем хорошие отношения с НАТО, и все больше идем на сближение с Европой. Существуют торговые споры, по вопросам сельского хозяйства или по вопросу о стали┘ Мы готовы к дискуссии по этому поводу. Разногласия ни в коей мере не означают, что США сделались бесчувственными к интересам европейцев.
Не кажется ли Вам, что американская политика на Ближнем Востоке стала бы более эффективной, если бы удалось достичь совпадения позиций Европы и США?
Но наши точки зрения совпадают! В рамках "Мадридского квартета" мы обнародовали совместную декларацию по Ближнему Востоку. Нам хватило лишь двух дней, чтобы прийти к консенсусу и отредактировать совместную резолюцию. Эта декларация содержит наш общий взгляд на то, как двигаться дальше. Две недели назад та же самая группа объявила о собрании на уровне министров.
Под "собранием" следует понимать "международную конференцию"?
(Смеется). Президент спросил меня: "Собрание, конференция, в чем здесь разница, Пауэлл?". Я не знаю.
Следовательно, у Вас в самом деле есть проект "конференции"?
О да! Я не могу пока назвать точной даты. Но детали быстро проясняются. Арабы активнее включились в процесс, палестинцы говорят о реформе, президент Арафат (Arafat) сделал ответственные заявления.
Европейцы не говорят: "Шарон - человек мира".
Есть различия. Европейцы больше отстаивают позиции палестинцев, а американцы - позиции Израиля. Но общественное мнение в США в большинстве своем склоняется к тому, чтобы найти решение, которое устроило бы обе стороны. Я получил порцию критики в свой адрес [со стороны наиболее консервативных экспертов, - прим. пер.], прежде чем отправиться в турне по Ближнему Востоку. Но по опросам общественного мнения, более 70% людей поддерживали эту поездку, и 82% склонялись к тому, что США следует сыграть ведущую роль в разрешении этого кризиса.
Джордж Буш и Владимир Путин подпишут новый договор о разоружении. В то же время он менее обязывает, чем предыдущие соглашения, и ядерные боеголовки могут быть подвергнуты консервации, вместо уничтожения┘Договор не предусматривает ничего, что не входило в планы США. Почему подписывается такое соглашение?
Инициатива исходила от российской стороны, и договор совпадает с нашими проектами. Мы согласились сократить наши ядерные арсеналы минимум до 2200 боеголовок в десятилетний срок. Договор предусматривает две встречи сторон ежегодно. Нашей целью является достижение прогресса, а он заключается в прозрачности. Они будут видеть, что мы делаем, мы будем наблюдать за тем, что делают они.
Что касается консервации боезарядов, я уверен, что Пентагон - который немного нервничает по этому поводу, что естественно - сделает все возможное для сокращения арсеналов. Поскольку имеет смысл расходовать средства лишь на необходимые системы защиты.
Россияне, кажется, уже меньше противятся американскому проекту создания противоракетного щита, и выходу из Договора по ПРО 1972 года. Будет ли сложнее убедить Ваших европейских союзников?
Мы собираемся говорить с российской стороной о противоракетном щите и попытаемся убедить ее, что угрозы еще более реальны для них, чем для нас. В прошлом году многие предсказывали катастрофу. "Если Вы посягнете на Договор по ПРО, то пошатнете один из столпов системы", - говорили россияне. "Это приведет к гонке вооружений и дестабилизации", - говорили другие. Большую часть года мы выслушивали критику. Чем больше мы дискутировали с русскими и китайцами, тем меньше оставалось у них возражений. Мы вели дискуссии с европейцами на самом высоком уровне. Президент Путин сказал мне: "Я предпочел бы, чтобы Вы воздержались [от выхода из договора], но это не изменит стратегической реальности, которая такова, что мы не чувствуем себя под угрозой". Договор по ПРО утратит силу в середине июня, геополитического взрыва не последует, и не будет гонки вооружений. Я не понимаю, почему мои европейские коллеги переживают исчезновение Договора по ПРО как ужасную трагедию.
