Состоявшаяся на этой неделе в Исландии встреча министров стран НАТО показала, что будущее отношений Европы и США под вопросом.
С одной стороны, Колин Пауэлл (Colin Powell), госсекретарь США, приветствовал новую частично интегрированную роль России в НАТО.
Впервые, возглавляемый США альянс позволит Москве иметь право голоса в принятии многих своих решений. Британский министр иностранных дел Джек Стро (Jack Straw) назвал это соглашение "поминками" по Холодной войне.
С другой стороны, Пауэлл провел значительную часть своего времени в Рейкьявике, выражая недовольство администрации Буша недостаточностью средств, выделяемых Европой на оборону.
Это старая жалоба. Проблема стала особенно очевидной после 11 сентября, когда годовой бюджет Пентагона был увеличен на 60 миллиардов долларов.
Европейские члены НАТО прекрасно видят недостатки своего военно-технологического оснащения по сравнению с США.
Они знают, что разрыв продолжает увеличиваться, но, ссылаясь на нехватку средств и бюджетный дефицит, никто пока не предлагает значительного увеличения военных ассигнований.
Споры по поводу равномерного распределения затрат среди членов альянса это только одна из болевых точек отношений США и Европы. У европейских политиков тоже есть свои претензии к Америке.
В их число входят нежелание США ратифицировать Киотские протоколы, разногласия по поводу договоров о биологическом и химическом оружии, нежелание США принимать участие в международном суде, "нечестные" торговые правила (такие, как тарифы на сталь), и приверженность США к смертной казни.
Европа в целом критически относится к поддержке президентом Бушем Ариэля Шарона (Ariel Sharon).Она не желает новой войны с Ираком. И многие в европейских столицах рассматривают так называемую доктрину Буша - "войну с терроризмом" и изоляцию государств-изгоев, входящих в "ось зла" - со смесью беспокойства и насмешки.
Со своей стороны, правительство США приводит в бешенство нежелание европейцев тратить деньги оборону и невозможность выступить единым фронтом по важным внешнеполитическим вопросам, их несогласие (хотя и не единодушное) с планами Буша по созданию национальной ПРО.
На администрацию Буша не произвел особого впечатления уровень участия европейских стран (кроме Англии) в войне с терроризмом, а также тот факт, что они поддерживают отношения с такими странами как Ливия и Иран, не вызывающими доверия США.
Новым раздражителем в отношениях в последние месяцы стала поддержка Европой палестинцев, которую в США все чаще интерпретируют как следствие эпидемии антисемитизма, захлестнувшей континент. Тот факт, что многие европейские евреи разделяют этот взгляд, не способствует улучшению отношений.
Французские выборы, на которых кандидат от Народного фронта Жан-Мари Ле Пен (Jean-Marie Le Pen) выступил неожиданно хорошо, только убедили американцев в том, что, попросту говоря, европейцам нельзя доверять: в большинстве своем они расисты, антисемиты и ксенофобы.
Недавние потрясения в нидерландской политике, вызванные убийством правого популиста Пима Фортейна (Pim Fortuyn), стали дополнительным доказательством правоты подобных взглядов.
Обмен газетными колкостями через океан продолжается уже довольно долго. Вместо того, чтобы способствовать пониманию позиций друг друга, это привело к еще большей поляризации мнений.
Даже Тони Блэр (Tony Blair), самый преданный европейский союзник Буша, поддавшись общему настрою, был вынужден несколько дистанцироваться от политики Вашингтона. Блэр отказался от заклинания "осью зла" и усомнился в возможности (и желательности) нападения на Ирак.
Разумеется, не стоит преувеличивать и упрощать. В любых взаимоотношениях бывают непростые периоды - это относится и к взаимоотношениям Европы и США. Блэр и Стро не устают напоминать о чрезвычайной важности сохранения близких двухсторонних отношений. Американские официальные лица, когда говорят спокойно, придерживаются примерно той же точки зрения.
В то же время, встреча в Исландии показала европейским политикам, что новая стратегическая парадигма может быть создана и без их участия. Это не может их не беспокоить.
Вопреки всем ожиданиям, администрация Буша и правительство российского президента Владимира Путина все чаще обнаруживают, что у них много общего.
Они согласны в том, что касается борьбы с терроризмом - будь то в Нью-Йорке, Грозном, Грузии или Москве. Не стоит забывать, что Путин был первым иностранным лидером, позвонившим Бушу 11 сентября.
Они согласны в том, что касается распространения оружия массового уничтожения (хотя и есть трения в связи российскими продажами в Иран). Они только что подписали договор, согласно которому обе стороны сокращают стратегический ядерный потенциал на две трети.
У них все больше точек соприкосновения в экономической сфере. Россия хочет вступить в ВТО. США все более заинтересовано в российской нефти, как альтернативе зависимости от арабских стран.
Они в перспективе готовы договориться о "смене режима" в Ираке. Россия уже согласилась на обновленные санкции. Москва хочет полноправного участия в экономике Ирака и выплаты советских долгов после ухода Саддама.
Они согласны (хотя и не говорят это публично) в том, что касается потенциальной стратегической угрозы, исходящей от Китая. До 11 сентября Путин ухаживал за Пекином. Но теперь не остается и тени сомнения, с чем он связывает будущее России - с прагматичными и взаимовыгодными отношениями с США.
В добавление ко всему вышесказанному, похоже, что США и Россия вот-вот найдут компромисс по национальной противоракетной обороне.
Путину не нравятся планы "звездных войн", но он понимает, что не может им помешать. Поэтому, он постарается извлечь для себя максимум из этого. Ожидается, что во время саммита Путина и Буша на следующей неделе будет достигнуто соглашение о НПРО.
Лидерам стран ЕС можно простить некоторую растерянность. В конце концов, они привыкли к тому, что, начиная с 1945 года, они играли в команде США против России.
Может ли так произойти, что перемены стратегии приведут к тому, что Россия в одной команде с США будет играть против Европы? И, что еще хуже, Вашингтон и Москва начнут попросту игнорировать Европу и поступать так, как считают нужным? Весь исторический опыт говорит о невозможности такого сценария. Но, если трансатлантические ссоры будут возникать с такой же регулярностью, как сегодня, то нельзя полностью исключить вариант, при котором несогласия перерастут в открытую вражду, чем и воспользуется осторожный Путин.
Немцы не поверят в это, пока это не произойдет. Итальянцы, скорее всего, не заметят. Французов это мало беспокоит. Но вряд ли стоит удивляться, что британский премьер Тони Блэр пытается дружить с обоими лагерями.
