Цифры, на первый взгляд, впечатляют. Договор, который президенты США и России намерены подписать в пятницу на этой неделе в Москве, предусматривает сокращение ядерных арсеналов обеих стран в течение ближайших десяти лет на две трети. "Наследие "холодной войны" будет "ликвидировано", провозгласил Буш (Bush).
Однако подписи под документом, состоящим из трех страничек, не избавляют мир ни от одной единственной боеголовки: обе стороны лишь обязываются снять оружие с эксплуатации, а не уничтожить его. По желанию они могут разобрать боеголовки, снятые с носителей, полностью или частично или пересыпать их нафталином. Все выглядит так, будто машины для уничтожения, обеспечивавшие равновесие устрашения, будут оставаться в целости и сохранности еще долго. Дело в том, что и десятилетие практического разоружения не обогатило США и Россию представлениями о том, что же делать с разобранным на лом ядерным оружием.
Демонтаж ядерных боеголовок, которые часто состоят из многих тысяч деталей, должно собственно, быть рутинным делом. Их обслуживание и без того следует проводить, примерно, каждые десять-двадцать лет. Но российские конструкторы оружия часто импровизировали: "Иногда разобрать на части боеголовку могут только люди, которые ее собирали"", - говорит Отфрид Нассауэр (Otfried Nassauer) из Берлинского информационного центра по вопросам трансатлантической безопасности (BITS). После изъятия электроники и взрывателя из обычного взрывчатого вещества остается ядро бомбы - так называемая косточка, пустотелое тело из нескольких килограммов плутония-239 или высокообогащенного урана-235.
Что делать с этими опасными веществами, непонятно. В настоящее время многие из демонтированных косточек просто лежат на таких объектах, как "Pantex" в Техасе или ядерный центр "Маяк" восточнее Урала. Эксперты предостерегают, что там они могут оказаться не в тех руках: "Меня тревожат небольшие склады, - говорит американский ядерный эксперт Маттью Бонн (Matthew Bunn), - большие чаще всего хорошо охраняются". Поэтому Бонн предлагает остающуюся косточку разряжать, наполняя ее полую часть металлической проволокой. Тем самым, ее больше невозможно будет сжимать и доводить до взрыва.
При этом после подписания Договора СНВ-2 от 1993 года по обе стороны Атлантики были единодушны в том, чтобы из трудностей по обезвреживанию боеголовок сделать добродетель: появилась первая коммерческая разоруженческая программа под названием "Мегатонны - в мегаватты". Россия в течение 20 лет должна, согласно программе, разбавить 500 тонн высокообогащенного урана другими изотопами урана и продать США за двенадцать миллиардов долларов. Там приватизированное предприятие "Usec" в Портсмуте (Огайо) производит из урана пониженного обогащения топливные элементы и продает их американским атомным электростанциям. До сегодняшнего дня предприятие "Usec" переработало почти 6 000 российских боеголовок, получив более 4 000 тонн ядерного топлива. Но с экономической точки зрения программа оказалась для "Usec" неудачной. Значительное превышение предложения урана над спросом на него стало причиной резкого снижения цен. В начале этого года компания отказалась, наконец, принимать уран на прежних условиях и заставила русских пойти на дополнительные переговоры.
Бывшие заклятые враги еще меньше представляют, что же делать со своими запасами ружейного плутония. Он чрезвычайно ядовит, и сделать его безвредным вряд ли возможно. В отличие от урана, он не теряет способности к цепной реакции и после смешивания с другими изотопами плутония. К тому же московские политики рассматривают плутоний как "национальное достояние", там хотят зарабатывать деньги. Из перемешанного с ураном плутония должны производиться смешанные топливные элементы (MОХ-элементы). Хотя в России нет завода, на котором можно было бы их производить, и переводить поначалу на них реакторы страны, эта идея хорошо прижилась и на Западе. Страны "семерки" запланировали оказание технической и финансовой помощи для реализации российской МОХ-программы. Возможности нового рынка почувствовала именно европейская атомная промышленность. Так, компания "Сименс" должна была отправить на "Маяк" из Ханау не бывший никогда в эксплуатации завод по производству топливных элементов МОХ. Восторгов поубавилось, когда рабочая группа оценила стоимость российской программы МОХ в два миллиарда долларов США. В феврале компания "Сименс", потеряв терпение, продала за бесценок лучшую часть оборудования Японии. Таким образом, вариант с элементами МОХ отпадает: "В России теперь рассматривают другие возможности", - сказал Отфрид Нассауэр из BITS.
Западное атомное лобби сдаваться пока не собирается. В исследовании под названием "The Western Option", которое в настоящее время ходит среди специалистов, форум "Nuclear Disarmament Forum", финансируемый европейскими энергетическими компаниями, утверждает, что расходы на реализацию российской программы МОХ можно сократить вдвое до одного миллиарда долларов США. Вместо того, чтобы переоснащать российские реакторы, топливные элементы предлагается продавать на электростанции в Западной и Центральной Европе, которые подходят для их использования. Впрочем, встает вопрос, сможет ли сужающийся рынок принять дополнительное топливо: "Уже сейчас у нас его больше чем достаточно", - говорит Нассауэр.
Реалистичнее, говорят специалисты, обезопасить плутоний от взрыва и смешать его с другими веществами. Россия и США, таким образом, получат опыт переплавлять высокорадиоактивные отходы в стекло. Этот метод дорогой и не прошел стадию испытаний. "До сих пор еще нигде в мире ружейный плутоний не перерабатывался в стекло в больших объемах", - говорит Михаэль Бжоска (Michael Brzoska) из Международного центра конверсии в Бонне. Так что выведенные из эксплуатации Бушем и Путиным боеголовки будут некоторое время лежать на складах. "Может пройти добрых десять лет, прежде чем их не станет", - говорит Бжоска.
