Буш: "Аль-Каида готова напасть. Давайте вместе бороться против террора" "Они активно готовятся, ведь они - профессиональные убийцы". "Этот конфликт охватывает весь мир. Это настоящая война"
"Первое, о чем я буду говорить с моими европейскими друзьями, - это о необходимости продолжать войну с терроризмом". Джордж Буш не скрывает своей обеспокоенности: участились сигналы тревоги по поводу новых нападений Аль-Каиды на США. Вице-президенту Чейни вторит голос директора ФБР Роберта Мюллера, по мнению которого, приходится признать, что террористы бен Ладена могут взять пример с палестинских камикадзе в Израиле и перенести его на американскую землю.
Обеспокоенный, но твердо стоящий на том, что "победа в новой войне, в конце концов, будет одержана", президент США Джордж Буш дал интервью корреспонденту La Repubblica накануне своей поездки в Европу. Он намерен посетить четыре страны: Германию, Россию, Францию и Италию, где в Pratica di Mare будет подписан договор о новых партнерских отношениях между НАТО и Россией. Символично, что Буш, называющий себя "человеком мира", в качестве места встречи с итальянским журналистом выбрал зал Теодора Рузвельта в Белом Доме. В этой комнате в стеклянном футляре, под изображением президента, оседлавшего коня, хранится золотая медаль, полученная Рузвельтом в 1906 году и ставшая первой американской Нобелевской премии мира.
- Что Вы ждете от поездки в Европу?
- Прежде всего, я хотел бы сказать, что я давно думал о подобной поездке. Я никогда не был в Германии, я приготовил речь, с которой выступлю в Бундестаге. Для меня это очень важный повод, которым я воспользуюсь, чтобы еще раз сказать о необходимости наших отношений. Я напомню моим европейским друзьям, что война с терроризмом еще далека до завершения. Я буду говорить о сотрудничестве, так как это единственное, во что я верю. Я буду говорить с ними о том, что необходимо сделать для продолжения борьбы за свободу. В своих выступлениях, как в публичных, так и частных, я скажу, что мы хотим не просто безопасного, но и лучшего мира. Я рассматриваю эту поездку как великолепную возможность для защиты нашей свободы, нашей совместной работы по строительству лучшего мира. Я не смогу побывать в Нормандии на Memorial Day, о чем я, как сын ветерана Второй мировой войны, крайне сожалею. Но, тем не менее, это будет приятная поездка, ведь я послал вперед себя лучшего из возможных гонцов. Первая леди подготовит мне дорогу.
- Вице-президент Чейни заявил, что против Соединенных Штатов будет совершен новый теракт: завтра, или через неделю, или через год. Это просто способ призвать американских граждан к бдительности или сигнал о непосредственно готовящихся атаках?
- Я беседовал с директором ФБР, который каждое утро приходит ко мне с докладом. Эти заявления основаны на донесениях служб разведки. Все они свидетельствуют о том, что Аль-Каида функционирует, планирует заговоры, готовится к чему-то. Он говорит, что не будет удивлен, если произойдет новый теракт, и что террористов будет очень непросто остановить.
- А Чейни?
- Вице-президент придерживается того же мнения. Сейчас, если у меня будет информация, если я смогу сказать, что теракт будет совершен в определенное время в определенном месте, мы будем действовать жестче, мы сделаем все, чтобы его предотвратить. Не думаю, что следует много рассуждать на эту тему. Конечно же, люди, которые могут стать жертвами, должны быть проинформированы, а вся страна и правительство должны быть готовы к тому, чтобы реагировать. Террористы - это очень хорошо подготовленные киллеры. Я называю их киллерами потому, что это слово определяет их наилучшим образом, они - убийцы. Они здесь, чтобы убивать, они на многое способны. Мы узнаем о них много нового, и оказывается, что они куда более изощренны, чем мы предполагали. Они думают, планируют и действуют, а потом прячутся в свободных странах.
- Как остановить их?
- Вице-президент и директор ФБР прилагают усилия, чтобы понять их замыслы, приоритеты и методологию, а если нам будет известна их методология, они не смогут больше нам вредить. Мы должны быть очень внимательными, наш долг защищать свою страну. Каждое утро мне сообщают об угрозах. Очевидно, что некоторые из них направлены не против интересов США, а против интересов наших друзей или союзников. Я могу сообщить Вам, что мне известно об угрозах в отношении страны, которую Вы представляете. Мы всегда предупреждаем о них и делимся информацией с другими. Я уверен, что информация, которая касается европейских стран, уже достигла европейских спецслужб. Это крайне важно. Я не хочу выглядеть паникером, но террористы непримиримы. Когда я говорю, что лучший способ защиты - это нападение, значит, я имею в виду, что лучший способ защитить наших граждан - это добраться до самих террористов. Моя самая важная работа - защищать Америку и наших друзей и союзников, защищать невинных людей в европейских странах.
- В какой стадии находится война?
- Видите ли, мы ведем уникальную в своем роде войну. В войнах прошлого существовали линии фронта, велись маневры, а успех военных операций определялись размерами захваченной территории. Сейчас идет совсем другая война. И чем больше мы убеждаемся в этом, тем больше нам приходится вкладывать в разведку. Но это реальная, абсолютно реальная война. Есть люди, которым не приятно слышать об этом, потому что, им значительно легче игнорировать то, что есть в действительности. Тем не менее, это - реальная угроза, и я буду бороться изо всех сил, ведь за моей спиной - великая держава.
- Как Вы относитесь к критике относительно того, что Вас плохо информировали?
- Подобные вещи часто происходят в Вашингтоне, и я привык к ним. Многие из депутатов, в том числе и демократы, являются ответственными гражданами, не понаслышке знающими, как работают спецслужбы. Могу лишь сказать, что мы являемся единой страной, и в этой стране, как республиканцы, так и демократы едины в борьбе против терроризма. Я высоко ценю тот дух, который царит в Вашингтоне.
- Поговорим о Ближнем Востоке. Вы считаете, что мир с Арафатом возможен?
- Прежде всего, я хочу остановиться на том, о чем уже шла речь 4 апреля, когда я говорил, что Арафат наносит ущерб палестинцам. У него был шанс, он мог возглавить свой народ и заключить мирный договор с моим предшественником. Упустив много возможностей, он очень навредил палестинцам. Я говорю об этом с большим сожалением, потому что меня поражает ситуация, в которой очутились палестинцы, бедные, изолированные, разочарованные. Я понимаю, что в их сердцах осталось слишком мало надежды и накопилось слишком много разочарования. И я вновь повторяю, что Арафат потерял мое уважение, потому что не смог стать во главе своего народа. Однако, несмотря на это, я верю, что мир возможен, и придаю большое значение тому, что мы будем вместе работать над созданием двух государств, которые могут жить бок о бок, в мире. Зная о том, что необходимо для безопасности Израиля и осуществления надежд палестинцев.
- Состоится ли мирная конференция?
- Решение о ней должно быть принято всеми заинтересованными сторонами. Соединенные Штаты будут способствовать реализации этой инициативы. Израиль должен сделать трудный выбор в пользу существования государства Палестины, а палестинцы должны отказаться от террористических методов ведения борьбы. Арабские страны должны принять участие в создании Палестинского государства, а не ограничивать себя оказанием одной лишь гуманитарной помощи. Данный процесс должен начаться с формирования аппарата безопасности, который бы действовал в интересах палестинцев, противостоял терроризму и устранял любые проявления экстремизма. Это нужно сделать в первую очередь.
- А потом?
- Второй шаг будет состоять в оказании помощи палестинцам в процессе воссоздания их общества и создания гражданских структур. Этого можно будет достичь после того, как палестинская администрация будет реформирована и сможет отвечать за свои действия. Кроме того, необходимо будет принять меры, препятствующие попаданию финансовой помощи в руки коррумпированных лиц.
- Какие проблемы существуют на сегодняшний день между Европой и США? Сводятся ли они лишь военному и технологическому разрыву?
- Прежде всего, хочу сказать, что связывает нас больше, чем разъединяет. Видите ли, любовь к свободе - самая сильная связь. Итальянцы, так же, как французы, немцы, русские и американцы, очень любят свободу. У нас много общего: демократические законы, конституции, рынок. У нас есть общие проблемы, которые нам приходится решать, даже если некоторые решения и вызывают споры. Например, нас объединяет борьба против терроризма. Я могу сказать, что с Европой нас связывают прочные и многосторонние отношения, при этом совершенно естественно, что время от времени между нами возникают разногласия. Недавний пример - торговля. Это неудивительно, когда товарооборот между двумя сторонами достигает многих миллиардов долларов, поскольку если бы его не было, то не было бы и проблем. Это нормальный ход экономических отношений. Я еду в Европу, чувствуя прилив оптимизма: я уверен, что вместе мы решим все проблемы.
- Одна из самых важных нитей, связывающих США и Европу - это НАТО┘
- Вот именно.
- Многие в Европе и не только в Европе, полагают, что НАТО стала бесполезной и может исчезнуть. Что вы об этом думаете?
- Я думаю, что НАТО сейчас необходима, как никогда. Я поясню почему. Природа того, что нам (я подчеркиваю - нам) угрожает, изменилась. Мы поняли, что можем обмениваться информацией об угрозах, замораживать финансирование террористической сети, - все это стало возможным, благодаря колоссальным общим усилиям. НАТО по определению - общность свободолюбивых стран. Поэтому НАТО должна изменить свою миссию, даже не миссию, а сместить фокус, чтобы противостоять надвигающимся угрозам. Поэтому НАТО играет очень важную роль.
- Вы обеспокоены разницей в военной подготовке и в бюджете между Европой и США?
- Это тот род проблем, которые решаются со временем. Мы совершенствуем свою военную подготовку, приспосабливая ее к новым угрозам и новой войне. Я думаю, что и страны НАТО должны начать работать над своей военной подготовкой. Россия больше не является угрозой для стран Запада. А значит, НАТО должна приспособиться к новым врагам. Я понимаю, что для этого необходимо время, и все же я настроен оптимистично. Я говорил об этом с генеральным секретарем НАТО лордом Робертсоном, и в Бундестаге я опять буду говорить о важности структуры НАТО в новом веке. Разумеется, разрыв между нами особенно в технологическом плане, должен быть сокращен, как это делается между друзьями. Я хочу повторить, что еду в Европу как друг. И повторю еще кое-что: война с терроризмом требует координации наших сил. Ведь мы имеем дело не со страной, которая может напасть на нас с помощью танков, а с киллерами международного масштаба, скрывающимися в пещерах и бросающими вызов нашему свободному обществу. А они - люди сильные и терпеливые. Именно поэтому мы должны делиться друг с другом всей информацией, должны остановить их и помешать вредить нам.
- Что вы можете сказать о новом совете НАТО-Россия? Может ли Россия влиять на решения НАТО?
- Пребывание России среди 20 стран-членов НАТО не дает ей права вето в области решения военных вопросов. Это крайне важный момент. Наряду с этим следует признать, что Россия - важный партнер в деле поддержания мира в Европе, и на первом этапе НАТО будет сотрудничать с ней в области нераспространения оружия массового поражения и, конечно, - борьбы против терроризма. Терроризм угрожает России так же, как и Италии. Читатели вашей газеты должны знать, что речь идет о реальной угрозе, хотя, порой, кажется, что она не такова. Президент Путин прекрасно осознает данную опасность, и это явилось одним из мотивов, по которым Россия стала партнером НАТО.
- Перейдем к Ираку. Вы думаете, что на данный момент он под контролем или Соединенные Штаты все же нанесут удар?
- Наверняка. Я человек терпеливый. Но слово "контроль" не имеет веса, пока есть кто-то, кто в состоянии разрабатывать оружие массового поражения. Как можно контролировать того, у кого есть возможность использовать такое мощное оружие? Я убежден в этом, потому что знаю природу иракского режима и угрозу, которую оно может представлять в руках террористических организаций.
- Следовательно, война с Ираком будет?
- Я знаю, что в мире с большой обеспокоенностью восприняли мои высказывания в отношении Ирака и других стран, поддерживающих терроризм. Тем не менее, я считаю своим долгом говорить максимально ясно и разъяснять природу этих режимов. И я намерен продолжать делать это.
