"Исторических событий" много - как из рога изобилия: после трехдневной встречи в верхах Джорджа Буша (George Bush) и Владимира Путина в России НАТО и Москва сегодня подписывают в Риме документ, который открывает новую эру в сотрудничестве между западным оборонительным союзом и бывшей восточной сверхдержавой. На этой же неделе представители ЕС и России встречаются в Москве в рамках двухдневного саммита.
И все же пока единение между Россией и Западом исчерпывается тем, что обе стороны не могут похвастаться ни четкими представлениями по поводу своих долговременных отношений, ни стратегической линией поведения. Быть может, за исключением провидческой надежды Путина, который с момента событий 11 сентября предлагает себя Западу в качестве надежного партнера и при этом идет на обострение отношений с элитой собственной страны.
Во время встречи в верхах США-Россия Путин прыгнул выше российской головы. Несмотря на все попытки разговаривать с американцами на равных, саммит ясно показал, что Москва выходит из борьбы за стратегическое ядерное равновесие и окончательно признает превосходство США.
Для России последствия этого могут быть какими угодно, но не тривиальными. Отступление Москвы означает в долговременном плане также и ограничение геополитических амбиций. После ухода из Средней Азии, с Балкан и со Среднего Востока Москве с расширением НАТО на Восток в конце этого года придется окончательно похоронить и свои претензии на Балтику. Тем самым, Россия изменяет механизм своего роста. Столетиями процесс развития находился в зависимости от сохранения государственности и границ. Из опасений перед угрозами Россия постоянно расширяла свои границы. В то же время развитие общества было всегда побочным продуктом.
Россия по этой причине до сегодняшнего дня так и не смогла избавиться от черт военно-воинствующей цивилизации. Попытки последнего десятилетия создать с помощью Китая и Индии многополярный мировой порядок являются тоже отголоском прошлого. Спустя одиннадцать лет после распада Советского Союза и завершения "холодной войны", российский президент смирился с ролью своей страны как региональной державы, но державы важной, выдвигающей претензии на то, чтобы США воспринимали ее серьезнее, чем европейцев.
Интеграция России в международное сообщество государств и его институты, такие, как "восьмерка", НАТО, ВТО, может ускорить процесс демократизации. Преобразования через сближение - это должно стать лозунгом.
С другой стороны, создается впечатление, что западная критика не обязательно обязана способствовать этим преобразованиям. Она должна держать неудобного соседа на дистанции. При случае можно пресечь и нелюбимую экономическую конкуренцию, как это происходит в российско-американской стальной войне.
Недоверие царит у всех сторон и на всех уровнях отношений. Создание нового Совета "НАТО-Россия" мало уже чем напоминает первоначальное предложение Тони Блэра (Tony Blair). На Западе сейчас думают в основном над тем, как бы сделать так, чтобы путем многократных гарантий снова обеспечить себе, в конечном счете, право единоличного принятия решений. Сначала, например, договорились, чтобы принципиальные вопросы больше не обсуждались, как это было до сих пор, без участия России, только среди полновесных членов НАТО, после чего Москва ставилась перед фактом. Этого не будет. Теперь любой член альянса может по любому поводу вынести вето, чтобы обсудить проблему без участия России. Сколь часто этим правом будут пользоваться кандидаты на вступление в альянс в лице стран Балтии┘? Говоря о европейских противниках смычки Москвы с НАТО, наблюдатели в России вспоминают опыт Франции, которая 50 лет назад сомневалась по поводу приема в НАТО Германии.
США пока не решили, хотят ли они передать российского колосса на попечение Европы. Ситуация может измениться мгновенно, исходя из того, какие цели ставит перед собой Вашингтон на Среднем Востоке. Энергетические ресурсы России не должны, видимо, оставить Белый дом равнодушным. Поэтому некоторые наблюдатели в Москве рассматривают достигнутую в ходе саммита договоренность о начале диалога по вопросам энергоносителей истинным стратегическим результатом встречи.
А что же ЕС? Европа, имеющая в российской внешней торговле долю на уровне 50 процентов, является важнейшим торговым партнером. Путин, в частности, поднял роль Брюсселя до уровня стратегического партнера, чиновничество же считает ниже своего достоинства заниматься проявляющим слабость континентом всерьез. У него нет ни единой внешней политики, ни политики безопасности. Потому министр иностранных дел Игорь Иванов обратился к незначащим ничего словам, когда накануне встречи с представителями ЕС ему пришлось расхваливать ожидающиеся от саммита результаты. За полгода, остающиеся до введения в странах Балтии визового режима шенгенской зоны, ЕС и Москва так и не договорились, как же обеспечить доступ к Калининграду. На предложение Москвы организовать сообщение по образцу, как это было с транспортным сообщением в Западный Берлин в ГДР, европейцы ответили "нет". У европейцев, судя по всему, больше нет свободных мощностей для соседа, так как они уже сильно заняты собой и США.
