Девушка без слов протягивает сестре завернутый в целлофан кусочек материи. «По ним мы узнали его», - шепчет старшая. «Кусок материи от рубашки». 25 апреля, после облавы, устроенной русскими военнослужащими, исчез отец - Ширвани Китаев. «Они проверяли паспорта и делали вид, будто нет ничего особого. Потом неожиданно заставили его подойти к бронетранспортеру, стоявшему на дороге. До мая не было никаких следов этого 51-летнего человека, который был жителем Алхан-Калы - населенного пункта вблизи от Грозного с населением 20 000 человек. Он являлся членом старейшин.
Ни военные, ни прокуратура, ни управляемое Москвой чеченское правительство не могли или не хотели хоть что-нибудь сказать по поводу местонахождения отца одиннадцати детей. Обычная будничная история в кавказской военной кампании, с помощью которой Россия вот уже три года добивается добровольного возвращения в свое лоно сепаратистской Чечни.
Только случайный знакомый - один военный - навел семью Китаевых на верный след: вместе с Ширвани исчезли и трое других мужчин, и след этот вел к пятиэтажному зданию на территории заброшенного элеватора, находившегося несколько в стороне от населенного пункта. Военные превратили строение во временную пыточную. Как рассказывает глава местной администрации, один парень видел выходившего из дома военного, который был по локти в крови. Через несколько минут здание взлетело в воздух.
Жители в поисках останков погибших рылись голыми руками в грудах битого кирпича. Отец Ширвани Китаева нашел предплечье своего сына с кусками от рубахи, потом ногу без ступни и часть плеча. «Аллах дал мне знак, я, по крайней мере, смог похоронить моего сына», - говорит он. Его сын ненавидел ваххабитов, исламистских фундаменалистов.
Жители Алхан-Калы нашли части тел и других пропавших без вести людей. «Но, - рассказывает старик, - ни одного внутреннего органа». Все больше становится свидетельств случаев исчезновения органов у еще живых людей и ритуальных убийств. Семеро сыновей Ширвани Китаева спрятались из страха перед карателями у родственников.
Напрасные поиски логики
«Зачистка» - так называют военные такие мероприятия. В Алхан-Кале это была уже вторая зачистка в течение одного месяца. Первая продолжалась с 11-го по 15-е, вторая - с 25-го по 30-е апреля. Месть, подумали местные жители, так как они осмелились пожаловаться по поводу преступлений военных. Люди ищут объяснений с позиции устроенной резни, будто все в целом укладывается в рамки логики виновности и греха, причин и следствия.
Один сотрудник спецслужбы, пожелавший остаться неизвестным, рассказывает, что нередко доказательств для предъявления их суду с целью вынесения обвинительного приговора в связи с причастностью к отрядам боевиков оказывается недостаточно. Поэтому военные и сотрудники спецслужбы часто устраивают самосуд. Москва называет это конституционным порядком. Между тем, началась также охота на людей, которых Кремль амнистировал.
На другом конце прочесанного квартала находится подворье Малкан Азуевой. За железными воротами, они отделяют здесь от улицы каждый дом, тишина. Малкан Азуева потеряла двух из трех своих сыновей. Первый погиб еще в первую чеченскую войну. Женщина за пятьдесят лет находится, будто, в трансе, за ее передником прячется внук.
28 апреля, рассказывает Малкан Азуева, во двор пришли 20 вооруженных людей. Командир подбадривал своих солдат, чтобы те изнасиловали ее. Они раздели женщину до нижнего белья, она сопротивлялась. Только когда закричали дети, солдаты отпустили ее. Они разгромили обстановку в доме и увели с собой сыновей Руслана и Шамильхана. На следующий день их тела лежали перед мечетью.
Сосед рассказывает, что на руках Руслана не было пальцев. Они, видимо, были отстрелены из пистолета. Наряду с резаными ранами и очевидными переломами костей из тела были вырваны куски мяса. «Матери мы трупы не показывали», - говорит сосед. 25-летний Руслан работал водителем в чеченском Министерстве по вопросам воспитания. Служебную машину солдаты подожгли и укатали танком. Сосед поясняет: оба никогда не имели никаких дел с боевиками.
Они стащили даже старые шлепанцы
Дом Магомадовых расположен на пригорке, на улице Крайней. Отсюда жителей сгоняли в низину, пока солдаты укладывали на грузовики свои трофеи. У Магомадовых после этого в доме не осталось ни одного мужчины. «Почему они не оставили мне младшенького?» - вздыхает 71-летняя мать одиннадцати детей. Ее сыновья Ширвани и Адлан, которые ушли к боевикам, погибли 26 апреля во время перестрелки с российскими войсками. Два брата Шарани и Роман были арестованы в качестве отместки на улице за день до этого. С того момента они пропали. Роман, младший, страдал с детства задержкой в развитии, рассказывает мать, он никого не мог хоть как-то обидеть. «Они набросились на моих сыновей как собаки. - Старая женщина в замешательстве. Потом она продолжает рассказывать о козах и домашних запасах. Все украли. - Не оставили даже старых шлепанцев», - говорит она и презрительно смеется. Ее дочь Ася Магомадова молча сидит рядом, она врач, но уже давно больше не работает по своей профессии. Она боится военных, которые могли обвинить ее в том, что она лечит боевиков.
На вокзале, в строеньице, где раньше размещался диспетчерский пункт, теперь местная администрация. Раньше Алхан-Кала был благополучным промышленным поселком. С той поры, как был взорван единственный мост, с юга до населенного пункта можно добраться по висячему мосту, а с Севера - по дороге, заваленной грязью.
Это не пресловутые эскадроны смерти, которые действуют по своему усмотрению, появляются ночью и берут пленных, чтобы вымогать потом выкуп. В Алхан-Калу заходят регулярные войска, действующие по приказам командования. Тем не менее, никто не знает, кого надо бояться в действительности. Приказ номер 80, который отдал в марте русский комендант, предписывает, чтобы в состав групп, проводящих зачистки, включались представители местной администрации и прокуратуры, а «контролеры» предъявляли документы. Один экземпляр списка арестованных лиц должен передаваться в местную администрацию. «Они смеются над нами, когда мы спрашиваем у них документы», - считает женщина, работающая в администрации: «Приказ - это для ООН, фиговый лист, в остальном правят насилие и произвол».
В Алхан-Кале власть в руки взяли женщины. Они устали от россказней, говорят они. Для чего все это, после событий 11 сентября мир и без того «списал» Чечню со счетов. Малика Умашева - глава администрации, не сдалась. Она тоже сидит в неработающем диспетчерском пункте, оказалась там после того, как военные разрушили сначала здание администрации, а потом вокзал, который был первым вынужденным пристанищем для властного органа. У входа толпятся люди, пришедшие за советом, снова трудно стало получать помощь по безработице. 55-летняя женщина воюет с военными. Ее племянника Узуева солдаты пытали на протяжении дня, сообщает она. Потом они его отпустили. Но на следующее утро солдаты ворвались в дом и племянника застрелили. Затем они притащили оружие, перекопали двор и записали «находку» на видеопленку: инсценированное изъятие доказательств.
После первой зачистки педагог, получившая образование в Москве, сделала ошибку. По настоянию военного прокурора она пошла и подтвердила, что в ходе зачистки нарушений законов не было. «Малика, поставь печать, и они уйдут», - говорил он ей. Совет старейшин тоже согласился. Через 20 минут солдаты разгромили больницу и снова напали на населенный пункт. Говорят, что прокурор позднее извинился и сказал, что его обманул начальник.
Вторая зачистка - в конце апреля: они девять раз прочесывали участок Умашевой, так как на этот раз она отказалась ставить печать. Она сворачивает ковер и показывает следы от автоматных пуль. После этого они открыли газовый кран и положили рядом взрывчатку. Умашева остается непреклонной. В полдень средства массовой информации в Москве одновременно сообщают, что у нее, якобы, обнаружили 600 000 долларов США и полведра бриллиантов. К вечерним новостям доллары стали фальшивыми.
Террор с ведома штаб-квартиры
После зачистки осталось 15 трупов. С начала войны в 1999 году в Алхан-Кале было убито 150 человек, более 100 пропали без вести. Умашева не скрывает, где прячутся террористы: «В Ханкале» - в штабе российских войск.
Между тем, мародеры продвигаются дальше. В Мескер-Юрте, что в 30 километрах восточнее от Алхан-Калы, за время до 11 июня погибли восемь человек, 20 пропали без вести. Населенный пункт был в течение двух с половиной недель отрезан от внешнего мира. Доступа туда не имели даже чеченская полиция и представители прорусского правительства Чечни. В Дуба-Юрте зачистки еще продолжаются.
