Маленькая встреча «сильных мира сего». Существует только две концепции «Большой восьмерки» - минималистская (сторонники умеренного подхода) и максималистская (защитники «великой мессы»). Позиции первой группы сильны. Хаос в Генуе и растущая глобализация антимондиалистов подталкивают глав государств к отказу от проведения открытых форумов. (См. статью: «Возвращение к духу G7» («Revenir а l'esprit du G7»), - в заголовке сформулировано кредо, достойное помещения в «требник»).
Восьмерка, двадцатка, тридцатка.
В сравнении с ритуалами предыдущих саммитов, широко освещенных масс-медиа, форум в Кананаскисе отличался почти монашеской бедностью, смешанной с сюрреализмом. Однако, «не следует придавать такого значения этой тайной фиесте, образу закрытого клуба, плутократии», - говорит канадский эксперт. Во-первых, несмотря на отсутствие внутреннего секретариата, который определял бы ежедневный график работы, клуб все равно не впадает в спячку. Последовательность встреч на министерском уровне, консультаций на уровне институтов подготавливают почву. Во-вторых: образ «Большой Двадцатки» выходит из небытия, и «отвечает будущему «Восьмерки»», - считает дипломат. Идея возникла в 1999 году, она, конечно, по-прежнему находится в резерве в министерствах финансов 20 стран, но к ней все чаще обращаются. Не говоря уже об идее «Тридцатки» (30 стран- членов Организации Экономического Сотрудничества и Развития (ОЭСР), выступающей в роли огромного секретариата «Большой Восьмерки») (1).
В-третьих: с французского саммита 1989 года G8 проводит консультации. В частности, со странами Юга. В этом году, четыре президента африканских стран были приглашены для участия в обсуждении африканского «плана Маршалла». Но, как отмечает камерунский эксперт, «политика опеки и одергивания имеет границы. Нельзя все время чувствовать чужую руку на своем плече. Они не поняли, что развитие бедных стран обуславливает также и их собственное развитие».
Внутренняя «перестройка», намеченная пунктиром.
Вопрос о реформе «Большой восьмерки» возник с момента ее основания. Форум начинал работу, в Рамбуйе в 1975 году, как «клуб пяти»: Франция, США, Великобритания, Германия и Япония обсуждали вопросы нестабильности валютных рынков и последствия первого нефтяного шока. В следующем году двери клуба открылись для Италии и Канады, прежде чем закрыться снова. В 1977 году Европейский Союз получил пригласительный билет на «вечеринку» сильных мира сего. «Знакомство» с Россией состоялось в 1991 году, страна вошла в клуб в 1998 году. В то же время, «Восьмерка» знает, что ее собственную легитимность можно подвергнуть сомнению. Представительство основывается на штампованном принципе: великая демократия + большой совокупный внутренний продукт, 40% от мирового. Почему, в таком случае, Испания не участвует в форумах? «В тот день, когда совокупный внутренний продукт Испании превзойдет продукт Италии, мы пересмотрим этот вопрос, - объяснил недавно один английский дипломат, - Клуб -это традиция».
Быть открытыми к менее богатым или к многонациональным странам?
Мир «Восьмерки» несет в себе черты шизофрении. Этот мир закрывает глаза на вторую половину планеты, на развивающиеся страны. В Елисейском дворце об этом хорошо знают, и в частных разговорах говорят о большей открытости в отношении таких стран как Китай, Индия или Бразилия. Это крупные страны со средним доходом. Наконец, англо-саксонское течение ведет борьбу за вступление многонациональных стран, многонациональность может быть «эквивалентна» внутреннему продукту┘ Это - способ бросать слова на ветер.
Политика «мокрого пальца».
Чтобы понять, что лучше вынести на повестку дня, Восьмерка «слюнит» палец, определяя, откуда ветер дует. И поскольку ставки и вызовы носят глобальный характер, темы также становятся различными и противоречивыми. Будучи добрым самаритянином в мире зла, «Восьмерка» говорит почти обо всем. И, следовательно, ни о чем. Клуб переходит с одной болезненной темы на другую, при этом вопрос суверенности государств и реальная политика берут верх (ни слова о Чечне, например). Дипломат мог бы сказать, что Восьмерка, - «это свободная дискуссия; комната, где уступают порыву; способ найти себя, найти точки соприкосновения в выработке идей». Когда он прибывает на саммит, его разбросанность, равно как и его пустое стремление влиять на судьбы мира вносит лишь беспорядок. Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан (Kofi Annan) недавно написал об этом в одной из самых лучших и самых острых своих работ. Страны Юга, пишет он: «будут глубоко разочарованы, если на Вашей встрече Вы ограничитесь лишь добрыми советами и торжественными проповедями, вместо того, чтобы взять на себя обязательства и начать действовать на тех участках, в которых Ваша помощь может оказаться решающей». В тоже время, Аннан впервые присутствовал почти на всех мероприятиях саммита. Что указывает на его значимость.
Зачем влиять на ситуацию по существу?
Члены «Большой Восьмерки» дергают за ниточки международных институтов (Всемирная торговая организация, ОЭСР, Международный валютный фонд (МВФ) или Всемирный Банк). Клуб не является «директорией», но его импульсы определяют повестку дня этих организаций. «Клуб берет «ля», а мы сочиняем всю остальную музыку», - вздыхает высокопоставленный представитель МВФ. Восьмерка хочет быть тиглем мирового управления. «Это справедливо во всех случаях: для неправительственных организаций коммерческого толка; это касается военных вопросов и борьбы против «налогового рая»», - напоминают в ОЭСР. Это верно во всех случаях, когда затронуты интересы стран клуба. «Лучший способ добиться того, чтобы ситуация не развивалась - это не говорить о ней», - мог бы гневно возразить Жак Ширак (Jacques Chirac). «Говорить мало, нужно действовать», - мог бы в свою очередь сказать Уго Чавес (Hugo Chavez), президент Венесуэлы.
Слов недостаточно, слов больше недостаточно. «Большая Восьмерка» может открыто насмехаться над понятием мирового общественного блага (вода, воздух, земля), но Всемирный саммит по устойчивому развитию, который пройдет в августе в Йоханнесбурге, уже сейчас «пишет» хронику неудачи, кажется заранее обреченным на провал. США, также как и Канада, по-прежнему отказываются ратифицировать протокол Киото, предусматривающий сокращение выброса газа, по причине парникового эффекта. Нет недостатка в жалобах. Можно также подумать о том, что досье сельского хозяйства предано забвению, как и следствия, вытекающие из него: вопрос о субсидиях, - против чего выступают бедные страны. Можно опасаться, что призывы о помощи в развитии по основным направлениям, помощи, которую нужно оказать на государственном уровне, не будут услышаны. Другие реалии заглушат их: продолжающийся спад может быть использован в чьих-нибудь интересах. Можно также сожалеть, что, несмотря на аргентинский крах и опасность распространения кризиса на Бразилию, клуб по-прежнему не хочет отступить от своего ортодоксального монетаризма. «Частные интересы клуба преобладают над общими интересами», - отмечает профессор международного права в университете Лион III. «Большая Восьмерка» - отражение современного мира.
(1) Отметим, что в маленькой «клубной» войне с 1989 года участвует также G 15 (17 развивающихся стран), а G77 - c 1964 года (133 развивающихся страны).«Большая Восьмерка» по-прежнему руководит маневром.
