Российская подводная лодка была затоплена в результате взрыва нескольких торпед, который, в свою очередь, был вызван взрывом топлива торпеды. Таков вывод доклада комиссии по расследованию причин катастрофы «Курска», о котором полуофициально сообщил ее член вице-адмирал Валерий Дорогин. Доклад с результатами расследования будет и в дальнейшем оставаться «строго секретным» документом.
«Своего рода боевое повреждение»
Валерий Дорогин сказал, что боезапас торпед на борту «Курска» не мог взорваться сам по себе, поскольку торпеды были без взрывателей. Но громадное повышение температуры и давления после первого взрыва сделало затем катастрофу неизбежной. Но чем был вызван этот первый взрыв - по этому поводу официальную точку зрения пока никто не высказывал, кроме представителей военно-морского флота, которые сразу после катастрофы распространяли приключенческую версии о минах, оставшихся после мировой войны, и таинственных подводных лодках НАТО. Эти версии теперь окончательно отпадают. Распространенной была версия, что имелся дефект на торпеде, в результате чего просочилось топливо, которое после таинственных попыток экипажа потушить его, наконец, самопроизвольно взорвалось.
Источником этой версии являются различные эксперты военно-морского флота и офицеры в отставке. На нее обрушились средства массовой информации, обвинившие их в том, что те пытаются найти объяснение катастрофе, которая потрясла Россию. Но против этой версии не выступили ни председатель комиссии Илья Клебанов, ни генеральный прокурор Владимир Устинов или главный конструктор «Курска» Игорь Спасский. Игорь Спасский в одном из своих интервью туманно говорил, что «Курск» был потоплен в результате, «своего рода, боевого повреждения». Таким образом, он в своих представлениях оказался близок к выводам секретного доклада ФСБ Путину, в котором осенью 2000 года говорилось, что атомный крейсер «Петр Великий» вел стрельбу противолодочными ракетами и попал в район, где позднее и нашли «Курск». Доклад ФСБ был опровергнут командованием флота, но по-настоящему, с аргументами в руках его выводы никто не отвергал. До глубины души уязвленный адмирал Вячеслав Попов, который на момент катастрофы являлся командующим Северным флотом, сказал спустя какое-то время после этого, что он хотел бы «посмотреть в глаза тому, кто это организовал».
Осенью прошлого года Путин уволил все командование Северного флота в связи «с грубыми ошибками, допущенными при планировании учений, а также при проведении спасательных работ». В начале июня Попов, ставший, между тем, представителем Мурманской области в верхней палате парламента, сказал, что он вообще не хочет говорить о причинах катастрофы с «Курском». «Это слишком больно. Всю правду мы сказать не можем». Генеральная прокуратура и комиссия по расследованию были во время проведения следствия поставлены в определенные рамки. На конечной стадии расследования командование флота в длинном черном списке само определяло, какие данные и сведения могут быть предметом дальнейшего расследования, а какие должны считаться секретными до такой степени, что они становились табу даже для прокуроров. Даже и без того выхолощенный итоговый доклад комиссии по расследованию сохранит гриф секретности и будет недоступен для общественности.
Пожар в носовой части лодки
В офисе председателя комиссии Ильи Клебанова отказались ответить на просьбу прокомментировать слова вице-адмирала Дорогина, поскольку, мол, в данном случае речь идет не об официальной позиции, а лишь о частном мнении адмирала. Сам Дорогин ушел, собственно, от объяснения причин катастрофы, но подробно обрисовал картину после первого взрыва. После взрыва торпеды в носовой части лодки начался пожар. Сначала погибли матросы, находившиеся в первом отсеке, остальные отравились газами. Через две минуты в результате пожара и взрывной волны взорвались остальные торпеды. Этим взрывом от корпуса была оторвана носовая часть лодки.
