Принимая во внимание, что цены на нефть возвращаются к отметке в 30 долларов за баррель, ОПЕК впервые за два года может поднимать, а может и не поднимать вопрос об объемах производства, когда соберется на своем завтрашнем заседании в Вене. Однако независимо от того, увеличит ОПЕК производство или нет, одно уже ясно заранее: дни, когда судьба мировой экономики зависела от решений, принимаемых несколько раз в год Организацией стран - производителей нефти, прошли.
И хотя доля ОПЕК на мировом нефтяном рынке неуклонно снижается уже на протяжении нескольких лет, ее последнее уменьшение может быть обусловлено главным образом возникновением одиночного игрока - России.
В 1970-х годах, когда на Ближнем Востоке добыча нефти переживала свой расцвет, и когда такие страны, как Саудовская Аравия, стремительно занимали центральное место на международном энергетическом рынке, разговоры об энергетическом потенциале России большинству казались несерьезными. Даже в конце 1980-х годов, на пике российской нефтедобычи, всего небольшая горстка людей придавала этому значение. В этом плане "железный занавес" был удобным буфером как для Запада, так и для Ближнего Востока.
Как бы то ни было, сейчас Россия приближается к уровню добычи 1980-х годов. Отсюда вытекает и обоснованное повышенное внимание ближневосточных производителей нефти к развитию событий в российском энергетическом секторе. Неосведомленность в данной сфере навсегда может изменить (и даже маргинализировать) роль региона на международной энергетической арене.
После неожиданной отставки президента Ельцина и не менее неожиданного прихода на пост главы Российской Федерации бывшего сотрудника КГБ Владимира Путина, в российской нефтяной промышленности начался активный рост. С одной стороны, российские нефтебароны в основном пережили период преступного накопления капиталов. Используя твердую приверженность Кремля к рыночной и правовой реформам, они сейчас хотят капитализировать свои инвестиции, сконцентрировавшись на повышении объемов и улучшении качества добываемой нефти. Чтобы достичь этого, они прибегают к помощи западных партнеров, которые толпами возвращаются в страну.
"Юкос", второй по величине российский производитель нефти, заключил союз с "Schlumberger" и "TotalFinaElf", стремясь достичь дальнейшего уменьшения себестоимость продукции. "Сиданко", дочерняя компания "ТНК", четвертого по величине российского производителя нефти, сотрудничает с "British Petroleum", а "Shell" близок к созданию совместного с "Газпромом" предприятия стоимостью 1,5 миллиарда долларов по разработке газового месторождения "Заполярное".
Интернационализация российских нефтяных компаний сделала российскую нефть весьма конкурентоспособной на международном рынке. "Юкос", благодаря партнерству с "Schlumberger", сейчас продает свою нефть на международном рынке по цене, всего на доллар с небольшим отличающейся от знаменитых низких цен на саудовскую нефть. К тому же, благодаря западным технологиям и ноу-хау, Россия добывает нефть эффективно. Это означает, что прибыль в расчете на баррель нефти высока. По оценкам журнала "Fortune", в прошлом году "Юкос" получил ошеломительную прибыль в размере 2,97 миллиарда долларов США из примерно 7 миллиардов общих доходов. Учитывая изобилие западных ноу-хау, размеры прибыли скорее всего будут расти, как и иностранные инвестиции в российскую нефтяную промышленность.
В отличие от ситуации в нефтяной отрасли в странах ОПЕК, и как это происходит в таких странах, как Великобритания, российская нефтяная промышленность в основном не зависит от государственного вмешательства в то, где она продает свою нефть и куда делает инвестиции. В результате у русских есть значительные преимущества перед своими конкурентами из ОПЕК. Во-первых, стоимость добычи нефти в России постоянно снижается, и вскоре может достичь паритета с аналогичным показателем Саудовской Аравии - где, благодаря легкодоступным запасам и низкой стоимости добычи, производство нефти является самым дешевым в мире. Во-вторых, возможности России по добыче нефти растут. На Ближнем Востоке, наоборот, уровень добычи нефти не менялся на протяжении последних 20 лет.
В-третьих, события 11 сентября - и тот факт, что 15 из 19 самоубийц-угонщиков самолетов были из Саудовской Аравии - пошли на благо российской энергетической промышленности. Американские политики, стремящиеся и дальше сокращать зависимость США от ближневосточной нефти (и от саудовской нефти, в частности), прилагают серьезные усилия для укрепления американо-российского энергетического диалога и сотрудничества.
Итак, задача ясна. Динамичная и развивающаяся, российская нефтяная промышленность уже показала ближневосточным конкурентам, что она не является слабым противником. Ее агрессивные действия по захвату львиной доли растущего спроса в Китае, Индии и даже в Соединенных Штатах демонстрирует ее ключевые позиции на мировой энергетической арене.
Но российский арсенал, которым она угрожает энергетическому доминированию ближневосточного региона, состоит еще из одного компонента: природного газа. Располагая одной четвертой всех мировых запасов газа, Россия является Саудовской Аравией в сфере газа и она готова воспользоваться этим. В Европе растет зависимость от природного газа, как для производства электроэнергии, так и для обогрева, и Россия хорошо готова к этому. Ее географическое местоположение, а равно как и существующая инфраструктура, являются стратегическими преимуществами, которые могут сделать Россию главным поставщиком энергии для Европы. Обе стороны видят выгоды от такого положения дел; не секрет, что со времени падения Берлинской стены Европа пытается завязать особые энергетические отношения с Россией.
Китай также находится в поле зрения России. Уже строится трубопровод, по которому будет перекачиваться газ из российских сибирских месторождений в северо-западные регионы Китая. Кроме того, Россия осуществляет активную газовую стратегию в отношении Ирана и Индии. Россия продает оружие и оружейные технологии иранскому режиму в обмен на права вести разведку и разработку месторождений. Она также стремится стать главным энергетическим поставщиком быстро растущего индийского региона Бангалор - "Силиконовой долины" Индии.
Что примечательно, Россия также становится менее уязвимой к шантажу ОПЕК. Традиционный способ Организации оказывать влияние - ведение ценовых войн - кажется устаревшим в данном случае. Во-первых (в отличие от распространенного мнения), российские власти не контролируют российскую нефтяную промышленность, которая все более враждебно относится к какому бы то ни было вмешательству в корпоративные дела, и совершенно не заинтересована в снижении объемов добычи.
Во-вторых, российская нефтяная промышленность в достаточной степени интегрирована в международный энергетический рынок, чтобы быть способной противостоять ценовой войне. В-третьих, зависимость Кремля от высоких цен на нефть из-за получаемых вследствие этого доходов незначительна в сравнении с зависимостью некоторых стран - членов ОПЕК, особенно Саудовской Аравии. В-четвертых, внутренний рынок России, на котором она может продавать добываемую нефть, гораздо крупнее, чем внутренние рынки любой страны - члена ОПЕК.
И, наконец, неясно, может ли Ближний Восток позволить себе вести ценовую войну в настоящее время, принимая во внимание тот факт, что значительное снижение прибылей может еще больше усилить антиправительственные настроения, и даже отлучить правящую элиту от власти. Эти опасения особенно проявляются в Саудовской Аравии, где власть находится под растущим давлением со стороны бедной и враждебной части населения. Без участия Саудовской Аравии Москва вряд ли будет серьезно принимать любой вызов ОПЕК.
Медленно, но верно Россия, судя по всему, выигрывает битву за энергетическое превосходство. Учитывая, что Европа и Китай переключаются на газ, а Соединенные Штаты стремятся уменьшить свою зависимость от нефти, Ближний Восток остро нуждается в переоценке своей роли во вновь возникающем всемирном энергетическом рынке. Освобождение от влияния ОПЕК, приватизация энергетической промышленности в таких странах, как Саудовская Аравия, и увеличение ближневосточных инвестиций в российский энергетический рынок - все это кажется хорошим началом.
