Когда российские средства массовой информации начинают рассуждать о геополитическом положении, они очень четко проводят грань между «дальним» и «ближним» зарубежьем. Под последним понимаются бывшие советские республики, и в отношении них, очевидно, позволено делать такое, что воспрещено проделывать с другими суверенными государствами. Самый последний пример - бомбардировки в Панкисском ущелье, которое находится на территории Грузии в непосредственной близости от границы с Чечней. Акция, проведенная во тьме ночной, как в переносном, так и в прямом смысле, обернулась для Москвы большой головомойкой. И по праву, поскольку выдавать, якобы, «неопознанные летательные аппараты» за летающие тарелки вряд ли приходится. Дело в том, что появление подобных аппаратов - пятое только за три недели - подтвердили также работающие в регионе наблюдатели ОБСЕ.
После развала Союза добрыми отношения между Россией и Грузией не были никогда. Грузия вступила в СНГ, в котором доминирует Москва, только в 1994 году и уже неоднократно грозила своим выходом из него. Парламент пригрозил даже разорвать дипломатические отношения. Последний шаг перед официальным объявлением войны. В случае повторения, пригрозил Шеварднадзе, «наши вооруженные силы сделают то, что должно сделать независимое государство».
С учетом того обстоятельства, что Грузия стремится в НАТО и уже сейчас рассматривает Вашингтон в качестве своего самого надежного союзника, местные средства массовой информации уже проводят параллели с кубинским кризисом 1963 года. Карибы тогда тоже были предлогом, как и сегодня, если говорить о ситуации в Чечне, ссора из-за которой между бывшими братьями в последние недели опасно обострилась. Для Москвы, таков лейтмотив местных наблюдателей, речь идет о возвращении утраченных позиций в богатом нефтью и стратегически важном кавказском регионе.
То, что Россия опровергает обвинения в организации бомбардировок, ситуацию не улучшает, это еще больше ухудшает ее. Какую реальную ценность, вынуждены задаваться вопросом наблюдатели, имеют усилия Путина, направленные на достижение международной разрядки, если они сводятся на нет ястребами из военного руководства тем, что открыто действуют по своему усмотрению. Глава Кремля, как заявил в воскресенье перед телекамерами его грузинский собрат по должности Шеварднадзе, был «очевидно, не в курсе». Но это, впрочем, продолжал Шеварднадзе, не его проблема, а Путина. К сожалению, это правда и она к тому же является подтверждением всего того, что делает и без того мрачными перспективы демократического будущего России.
В частности, законодательство России наделяет президента такими полномочиями, о которых ведущие политики в других президентских республиках, таких, как Франция или США, не осмелились бы и мечтать. Но в государствах, где распределение властных полномочий является лишь проформой, существует большая склонность к корректировке курса по антидемократическому сценарию. Поэтому такие политики, находясь под угрозой своего собственного падения, вынуждены придерживаться интересов определенных групп, которых никак не может быть в полностью сложившейся демократии. Но российский генералитет, который готовили на случай мировой войны, мыслит в своем большинстве старыми имперскими категориями, ему очень трудно воспринимать новую прагматичную внешнюю политику, в результате которой потеря земель в Средней Азии и на Кавказе пытаются подсластить политическими и экономическими уступками. Прежняя критика по поводу специфического понимания Россией борьбы с терроризмом на Кавказе выродилась в простое лицемерное признание, Москва заполучила статус страны с рыночной экономикой, а Договор СНВ-3 предусматривает значительное сокращение вооружений, что позволяет Москве сэкономить большие деньги.
Но это означает для генералитета самую высокую степень боевой тревоги. Он пытается сохранить наличность имущества путем нанесения от случая к случаю превентивных ударов в, якобы, унаследованных зонах своих интересов, таких, как Грузия. Все как в русской пословице: сила есть, ума - не надо?
