30 августа 2002 года. На Западе стало банальным говорить о глубоком кризисе российской науки в последние 10 лет, и проблемы действительно существуют. Но недавняя поездка в Москву и Новосибирск, которую я предпринял с коллегами из Университета Джорджа Мейсона (George Mason University), убедила меня в том, что положение дел меняется к лучшему.
Эмиграция до 400000 российских ученых в богатые западные, а также азиатские и арабские страны и привлекательность лучше оплачиваемых мест в бизнесе в совокупности способствовали опустошению резервуара талантов в последнее десятилетие. На российской науке болезненно отразился также резкий спад государственного финансирования после распада СССР. Те ученые, кто остался в стране, оказались в трудном положении.
Однако усилия по сдерживанию упадка науки, кажется, начинают, наконец, приносить плоды. В последнее десятилетие Европейский Союз (ЕС) и американский финансист Джордж Сорос (George Soros) начали осуществлять ряд программ, при этом только лишь г-н Сорос потратил более четверти миллиарда долларов на создание Международного научного фонда (International Science Foundation , ISF) и ставшей его преемником Международной Соросовской научной образовательной программы (International Soros Science Education Program, ISSEP). Одной из важных целей было научить российских ученых, как подавать заявки на предоставление грантов и получать фонды на проведение научных исследований. Более 100000 ученых получили гранты ISF и ISSEP; было организовано много научных конференций. Это помогло лучше подготовить российских ученых к соперничеству за заграничные фонды и, что лучше всего, дало им хорошие побудительные мотивы остаться дома и продуктивно работать.
В Новосибирском государственном университете и в Московском государственном университете, двух элитных высших учебных заведениях, вступительный конкурс вырос: на одно место претендуют до 10 абитуриентов. Талантливые молодые россияне начинают понимать, что им необходимо солидное образование, чтобы преуспеть в условиях нормальной рыночной экономики, которая постепенно утверждается в России после хаоса ельцинских лет.
Мы получили аналогичное впечатление из нашей беседы с директорами двух ведущих институтов Академгородка, специально построенного комплекса советской науки под Новосибирском. Институт цитологии и генетики после заката коммунизма потерял примерно третью часть своих 1200 ученых. "Однако, в последние четыре или пять лет нам повезло получить гранты от российских и зарубежных организаций, и в результате в последние два или три года мы полностью восстановили численность научных работников в нашем институте", - говорит его директор, Владимир Шумный. Институт ядерной физики, один из ведущих исследовательских центров, также перенацелил свои усилия, сказал нам заместитель директора института Геннадий Кулипанов. В советский период, сказал он, почти 80% ресурсов уходило на исследования и 20% - на внедрение их результатов в промышленность. Сегодня четыре пятых их времени используется на производство промышленного оборудования, которое продается в Китай, Японию, Южную Корею и даже в Соединенные Штаты, что позволяет зарабатывать более 20 млн. долл. США в год. В прошлом году они продали западным фирмам гигантские магниты и промышленные ускорители (элементарных) частиц для облучения полимеров, стерилизации почтовых отправлений и детоксификации отходов.
То же самое происходит в Москве, Санкт-Петербурге и в других крупных городах. Почему? Российская политика стала более стабильной, что способствует росту уверенности в будущем. Если в прошлом советская империя полагалась на огромный военно-промышленный комплекс (ВПК), то сегодня России следует полагаться на устойчивое развитие нормальной экономики. А она, в свою очередь, не может развиваться без современной науки. Западную помощь в деле развития российской науки трудно переоценить.
