События 11 сентября 2001 года, возможно, не изменили мир, как предрекали многие, но их последствия сегодня начинают менять лицо Евразии. Год назад исполнители и вдохновители этого злодеяния не могли прогнозировать динамику, которую спровоцировало их нападение на Запад. Сегодня открыта дорога для завершения двух взаимосвязанных стратегических процессов, которые остались незавершенными в 1991 году.
Один из этих процессов - устранение угрозы совершения террористических актов и применения оружия массового поражения (ОМП), исходящей от Ирака. Другой - окончательный демонтаж советско-российской империи в Центральной и Восточной Европе и в Средней Азии. Президент США Джордж Буш-младший (George W. Bush) унаследовал как то, так и другое незавершенное дело от президентства своего отца, а также и Билла Клинтона (Bill Clinton). Из вчерашнего выступления г-на Буша-младшего в Организации Объединенных Наций (ООН) мы знаем, насколько он полон решимости заняться проблемой Ирака. На долю нынешнего американского президента выпадает также лидирующая роль в доведении второго из вышеупомянутых процессов до своего логического конца.
Случившиеся год назад события придали мощное ускорение уже существовавшей тенденции расширения Запада в направлении Евразии. Соединенные Штаты и НАТО (Организация Североатлантического договора - прим. пер.) возглавляют этот процесс, а за ними медленно и неуверенно следует Европейский Союз (ЕС). Когда в июне 2001 года г-н Буш-младший призвал к расширению НАТО от Балтийского до Черного моря, он намного опередил консенсус этого альянса. "Взрывное" расширение альянса, являвшееся уже тогда стратегическим императивом, казалось политической утопией по причине того, что лидеры ряда крупных европейских держав - в первую очередь канцлер Германии, которому представилась возможность оказаться в кресле Бисмарка (Bismarck) - тормозили этот вопрос.
Только 15 месяцев спустя НАТО направила приглашения стать членами альянса семи европейским странам, которыми прежде правила Москва, а также решилась перевести на более высокий уровень уже и без того тесные партнерские отношения с Украиной, предложив это ключевой стране план действий для вступления в члены НАТО. Эта историческая трансформация происходит под воздействием трех факторов. Первое, это выбор самих стран, явно желающих внести свой вклад в антитеррористические усилия. Второе, потребности мира после 11 сентября в плане расширения стратегического охвата Запада. И третье, способность Америки продемонстрировать обидчивой Москве, что НАТО будет расширяться, не просто игнорируя "красные линии" Ялты, но именно для того, чтобы эти линии стереть навсегда.
В Кремле события 11 сентября 2001 года породили двойственную политику. С одной стороны, президент Владимир Путин объединил Россию с возглавляемой Америкой антитеррористической коалицией. Он поддержал возглавляемую Соединенными Штатами операцию в Афганистане, согласившись также на временный ввод военнослужащих западных государств на территорию Средней Азии в рамках этой операции. Было ли это новое объединение просто тактическим - то есть краткосрочным шагом, не простирающимся далее афганской операции, в надежде, что западное присутствие в Средней Азии окажется недолговечным? Или же оно было стратегическим - то есть длительным союзом с Западом для борьбы с терроризмом и оружием массового поражения (ОМП) в местах его нахождения, например, в Ираке?
В последние недели г-н Путин демонстративно сблизился с Ираком, Ираном и Северной Кореей, странами, которые являются рассадниками международного терроризма и стремятся к обладанию ОМП. Его действия не обязательно сигнализируют о том, что он станет противиться возможной акции США и их союзников против Ирака, например. Пока что г-н Путин, как кажется, всего лишь посылает сообщение, что российская "озабоченность" подобной акцией в Совете Безопасности (СБ) ООН - если этот вопрос будет там рассматриваться - обойдется Западу в солидную сумму в плане экономическом, политическом и стратегическом.
И здесь вступает в игру второе направление политики Кремля. Г-н Путин вознамерился воссоздать политический, военный и экономический блок на значительной части бывших советских владений во главе с Россией. Российский президент явно надеется, что его союз с Западом против терроризма может принести ему западное молчаливое согласие на его повестку воссоздания блока.
Эта повестка включает следующие пункты: принудительное втягивание большинства образовавшихся на постсоветском пространстве государств в военный союз - так называемую Организацию коллективной безопасности Содружества Независимых Государств (ОКБ СНГ) - с российскими военными базами и правом ввода на территорию этих стран российских войск и с исключительно российской прерогативой размещения там "миротворческих контингентов". Сюда входят восстановление российского военного присутствия в Киргизстане, чтобы уравновесить размещенные там после 11 сентября группировки вооруженных сил стран Запада; создание во главе с Россией таможенного и экономического союза как средства изменения наблюдающейся в постсоветский период экономической тяги этих стран к Западу.
В повестку входят, кроме того, монополизация транзита каспийской нефти и природного газа западным потребителям; поддержка антизападных и коррумпированных олигархических группировок на Украине, ведущих борьбу против ориентирующихся на Запад реформаторов; включение Белоруссии в состав Российской Федерации, как публично предложил г-н Путин в прошлом месяце. Здесь же и вопрос об установлении привилегированного доступа для россиян в Калининградскую область через территорию Литвы - страны, являющейся кандидатом на вступление в НАТО и в ЕС - а также создание по типу калининградского своего военного анклава в Приднестровье, входящем в состав Молдавии.
И нигде эти планы г-на Путина не проявляются так четко, как в случае с Грузией, на территорию которой он в этом году несколько раз разрешал вторгаться своим военным. На этой неделе г-н Путин выбрал день скорби 11 сентября для того, чтобы во время резкого, передаваемого по телевидению выступления отдать своему военному командованию приказ о разработке планов военных операций на территории Грузии. Поводом служит антитеррористическая деятельность, хотя нет никаких доказательств какой бы то ни было террористической угрозы для России со стороны Грузии.
Подчинение Грузии и переориентация ее прозападной политики стали личной целью г-на Путина с момента его прихода к власти. Его успех в данной области вынудил бы Азербайджан и Казахстан экспортировать всю их нефть и газ через Россию. Чтобы подчеркнуть это, военно-морские и военно-воздушные силы России провели в прошлом месяце по личному распоряжению г-на Путина крупнейшую демонстрацию силы, когда-либо осуществлявшуюся в богатом нефтью и газом Каспийском море.
Такие замыслы будут оставаться призрачными до тех пор, пока США возглавляют борьбу против двойной угрозы терроризма и оружия массового поражения. В коалицию, ведущую эту борьбу под руководством американцев, входит большинство постсоветских стран, многие из которых сделали ставку на Запад. Даже немногие настоящие союзники России, такие как Беларусь и Армения, стремятся избежать нового поглощения Москвой. В свою очередь, Грузия, Узбекистан, Киргизстан и Таджикистан приняли американские вооруженные силы на своих территориях. Азербайджан также сделал подобное предложение, и, также как и Грузия, надеется начать процесс вступления в НАТО. Поэтому, по меньшей мере можно сказать, что Кремль впустую старался увести эти страны от выбора в пользу Запада.
События 11 сентября прошлого года, а также новые обнаруженные запасы энергоресурсов практически за одну ночь превратили страны Средней Азии и Южного Кавказа из медвежьих углов в стратегические призы первой величины. Американское и западное присутствие в этих странах является не только геополитической революцией, но и отвечает нуждам этих стран в экономической модернизации и эволюционных политических переменах. В этом свете, американо-западное присутствие, наряду с теми гарантиями безопасности и развития, которые оно предоставляет, является лучшим событием, которое могло бы произойти в этих странах. Хотя антитеррористическая деятельность и ускорила этот исторический процесс, он должен рассматриваться как длительный процесс, в котором Запад имеет свои собственные, насущные политические и экономические интересы.
