Москва, 23 сентября 2002 года. Прошел год с того дня, как президент России Владимир Путин произнес знаменитую внешнеполитическую речь, где сказал, что Россия поддержит акцию США в Афганистане против движения "Талибан" и использование американцами военных баз в Средней Азии.
Чего бы там ни ожидал от этого для России г-н Путин в плане международных отношений, он не может быть совершенно счастлив тем, что есть у него сейчас. Он испытывает давление в пользу поддержки предстоящей второй акции США, на этот раз в Ираке, которая для России не имеет ни оправдания, ни достоинств. Г-ну Путину известно, что его позиция почти не повлияет на поведение США. Соединенные Штаты ясно дали понять, что готовы устранить иракского лидера Саддама Хусейна (Saddam Hussein) при широкой международной поддержке или без таковой. Но г-н Путин знает также, что его действия могут приобрести большую важность в краткосрочном плане, потому что Россия является постоянным членом Совета Безопасности (СБ) Организации Объединенных Наций (ООН).
Если США и Великобритания потребуют принятия СБ резолюции, которая даст им более конкретные полномочия для военной акции, или же если они более конкретно станут настаивать на такой угрозе, Россия может наложить вето на это предложение. Багдад, старый друг России, будет оказывать на нее сильное давление с тем, чтобы она воспользовалась своим правом вето. С другой стороны, согласие на подобную резолюцию означало бы способствование развязыванию военной акции.
Отвергнуть недавнее предложение Ирака о возвращении в страну инспекторов ООН по вооружениям и вместо этого напасть на него означало бы "ввести в международное право понятие, что любая страна может ликвидировать или вмешиваться в политический процесс другой страны на том основании, что ей не нравится ее политический лидер", говорит Владимир Лукин, ведущий либеральный российский парламентарий.
При всей недавней близости России к США, десятилетия проарабской внешней политики оставили свой след. В Москве неоднозначно восприняли бы быстрый отказ от поддержки Саддама Хусейна. Если уж в Ираке будет произведена "смена режима", то, с точки зрения г-на Путина, лучше всего было бы осуществить это в ходе быстрой, односторонней и успешной акции США. Однако, если России придется участвовать в дипломатических маневрах, все расчеты г-на Путина будут начинаться с российско-американских отношений, которые в последний год являются приоритетом его внешней политики. Колебания Европы мало что для него значат. Более тесные отношения России с США означают, что ей больше не нужно, чтобы европейские лидеры лоббировали ее интересы в Вашингтоне. Скорее, она видит в США потенциального союзника в спорах с Европой.
Г-н Путин все еще экспериментирует с тем, как получить максимум от улучшения отношений с США. После событий 11 сентября он начал с того, что попытался завоевать благорасположение США. Он закрыл две свои военные базы заграницей, спокойно согласился на выход США из Договора об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО) и успокоил своих генералов, когда американские военные инструкторы появились в Грузии, являющейся соседом России.
Но примерно к моменту своего саммита с Джорджем Бушем-младшим (George W. Bush) в мае г-н Путин изменил курс, очевидно решив, что его подход "хорошего парня" мало что ему дает взамен. Он начал выступать против США в ряде вопросов, хотя старался не создавать серьезной угрозы для новоприобретенной дружбы. Он настаивал на необходимости культивировать связи с Ираном, Ираком и Северной Кореей, то есть с теми тремя странами, которые США именуют "осью зла". Недавно он угрожал Грузии военной акцией, обвинив ее в предоставлении убежища повстанцам, ведущим гражданскую войну в соседней российской республике Чечня. Эта, более жесткая, линия, возможно, не помешает г-ну Путину поддержать США в СБ ООН, но она может поднять его цену за эту услугу. Один дипломат говорит, что Москва хочет от США точного заявления, где бы признавались экономические интересы России в Ираке. Сюда входят не возвращенный ей суверенный долг в сумме, по меньшей мере, 7,5 млрд. долл. США и крупные контракты на добычу нефти и развитие инфраструктуры, обещанные режимом г-на Хусейна российским компаниям.
Россия также оказывает на США давление с целью помочь ей решить проблемы с Грузией, где она ведет сложную игру. Обвиняя Грузию в укрывательстве чеченских сепаратистов, Россия перекладывает на Грузию часть вины за собственную неспособность прекратить войну в Чечне. Она, кроме того, нападает персонально на грузинского лидера Эдуарда Шеварднадзе, который в Москве считается антироссийским. Однако, чтобы такая стратегия дала результат, России нужна помощь Соединенных Штатов, чтобы подвести г-на Шеварднадзе к компромиссу с Москвой, а не поддерживать его в его конфронтации.
Альтернативным сценарием может стать то, что г-н Путин заблокирует новую резолюцию ООН по Ираку, если сочтет, что его отношения с США выдержат этот спор. Сергей Караганов, один из ведущих российских политологов, видит такую возможность. "Не думаю, что, даже если в СБ произойдет раскол, наши отношения с США драматично ухудшатся, - говорит г-н Караганов. - Наши две страны решили сотрудничать и больше, по возможности, не ссориться и они придерживаются этого решения в прагматическом плане. Мы будем ссориться только немножко".
