Переписчики населения в России вопрос относительно вероисповедания гражданам не задают. Этого не хотела бы Русская православная церковь. Она считает опасным такой вопрос: «Какое отношение ты имеешь к религии?»: может получиться так, что большинство вообще не хочет ничего знать о церкви, или чересчур многие из опрошенных окажутся адептами слишком многих церквей.
Республика Марий Эл. Она находится на Средней Волге, между Казанью и Нижним Новгородом, 800 000 жителей. Половина из них - представители народности мари, которых прежде называли черемисами. Не меньшее количество марийцев проживает в приграничных областях. Они говорят на волго-финском наречии и считаются в основном православными христианами, не считая небольшого мусульманского меньшинства.
Такая оценка вполне может оказаться ошибочной. Сейчас возрождается старая местная религия, которую исповедывал весь народ до присоединения в 16-м столетии к России. Опирающееся на нее национально-религиозное движение «Кугу-Сорта», выступающее, начиная с середины 19-го столетия, против миссионерского напора православия и индустриализации, было до середины тридцатых годов для советской власти головной болью. У движения есть последователи, которые находят в старой вере возможность идентификации своей народности. Согласно официальной информации, «языческие ритуалы» практикуют в 300 населенных пунктах несколько сот священников.
Местные религиозные течения притягивают к себе молодых людей. Они решительно протестуют против того, что их родину уничтожила, прежде всего, оборонная промышленность. Одновременно «язычники» требуют, ссылаясь на закон о религии от 1997 года, признания в качестве религиозной общины. И если теперь окажется, что эта проблема имеет массовый характер, то православие теряет право претендовать на моральное и духовное представительство всех россиян и многих других граждан многонационального государства. Социологи уже выяснили, что сегодня нет и пяти процентов граждан, которые считают себя серьезно верующими православными. В абсолютных цифрах это семь миллионов человек.
Это в какой-то мере объясняет возмущение полумиллиона католиков, которые при таком количественном соотношении представляют тогда собой вполне соизмеримый христианско-экуменический фактор, не являясь, однако, частью государственного христианства. Со времен чистки тридцатых годов в Советском Союзе католических духовников практически не было. Не было и верующих. В основе своей не существует вражды, по крайней мере, она есть, но не везде. Но Патриарх Алексий II упорно работает над тем, чтобы сделать свою веру государственной даже среди благожелательно настроенных и оклеветанных несколько столетий назад старообрядцев. Патриарх уже давно косо смотрит на конкуренцию католиков.
Повод для вражды появился в феврале этого года. Ватикан неожиданно объявил о преобразовании существовавших до того времени четырех администраций в епископаты. Православие начало ворчать. Патриарх Алексий II обвинил Ватикан в сентябре в экспансионизме. Рим «браконьерствует на православной территории», - посчитал представитель ведомства внешних связей Патриархии Александр Абрамов.
Согласно старым православным представлениям, первый Рим пал жертвой германцев, второй - Византия (Константинополь или Стамбул) - турков. А Москва - третий Рим, до него уже не доберется никто - такова, видимо, задняя мысль. Вслух ее Русская православная церковь, разумеется, не формулирует.
Между тем, московский Патриархат получил поддержку от почетного главы мирового православия - Патриарха Бартоломео I (Bartholomaios) из Константинополя. Ватикан не согласовал реорганизацию с Русской православной церковью, она является «неуместной и излишней», сообщил на прошлой неделе Бартоломео I русскому Патриарху АлексиюII. Католики за пределами России уже давно говорят о межцерковной войне, одной из сторон в которой выступает российское государство. Российские церковные князья, разумеется, представляют себя невинными: они, разве, отвечают за то, что российское государство отказывает в визах иностранным духовникам? Церковь, ведь, не ставит, на паспортах государственный штамп, дающий право на пребывание в стране.
В нескольких случаях не сделало этого и государство. В апреле во въезде было отказано иркутскому епископу поляку Ержи Мазуру (Jerzy Mazur). Он является главой епископата в Восточной Сибири и ездил в отпуск на родину. За две недели до этого не смог вернуться в Россию итальянский священник Стефано Каприо (Stefano Caprio), где он, не тревожась, обслуживал католическую паству в течение десяти лет. Затем было отказано в продлении визы словацкому духовнику Станиславу Крайняку (Stanislav Krajniak) в Ярославле. Было еще два таких случая.
В мае Папа обратился с письмом к президенту Владимиру Путину. Он просил последнего, все же выдать визу епископу Мазуру. В конце августа пришел ответ в Ватикан, но архиепископ Тадеуш Кондусевич - глава католической церкви в России - намекнул, что ответа было недостаточно, и Путин не объяснил причину отказа в выдаче визы.
Насколько серьезна проблема? По оценкам, в России насчитывается 500 000 католиков. Но если спрашиваешь об этом в общинах, то получаешь уклончивый ответ: «Мы не знаем, где в нашем регионе есть еще отбившиеся от нашей церкви верующие. Их сначала надо найти». Ничего удивительного поэтому, что, например, в Красноярском крае, протянувшемся на 3 000 километров с севера на юг и на 1 500 километров - с юга на восток, работают только четыре священника. Переписчики населения могли бы подсказать, где их искать.
