Сотрудники информационного бюро НАТО в Москве не поверили своим ушам: редакторы «Красной Звезды» - газеты российского Министерства обороны - предложили им публиковать в газете, на первой странице которой до сих пор красуются Ленин, а также Серп и молот, материалы ведущих деятелей Североатлантического альянса. Начало было положено четыре недели назад публикацией на третьей странице статьи генерального секретаря НАТО Робертсона (Robertson). То есть, что-то в отношениях между НАТО и Москвой происходит. Удивление по поводу российского предложения показывает также то, насколько неочевидными остаются, кажется, вполне нормальные вещи во взаимоотношениях между Россией и Североатлантическим альянсом и перед встречей президента Путина с Робертсоном в Брюсселе, намеченной на сегодняшний день. Создание «совета двадцати», в котором Россия может принимать решения на равных с партнерами по НАТО, послужило, по крайней мере, тому, что проблема расширения НАТО - любимая тема российских «ястребов» - в настоящее время в политических дебатах практически не играет роли.
Россия, как и прежде, против расширения. Если нет больше угрозы, если даже являешься другом, то возникает вопрос, зачем НАТО расширяться до самых российских границ, отклоняя при этом членство России в альянсе. Такова аргументация, к которой неоднократно прибегал президент Путин. Но с появлением совета двадцати российский президент лишил дискуссию относительно расширения во внутриполитическом плане остроты. Сотрудничество России с НАТО и после драмы с заложниками в Москве определяется не только антитеррористической борьбой или тем, что Путин ориентируется на Запад. Российский президент заинтересован в сотрудничестве своих вооруженных сил с НАТО также по той причине, что хочет дать ход срочно необходимой реформе армии, чему противятся его генералы, а также помочь военным изменить свое мышление.
Это, между тем, стало официальной позицией и Министерства обороны. «Сотрудничество с нашими партнерами по НАТО важно для нас и в плане проведения своей собственной военной реформы», - сказала недавно заместитель министра обороны Любовь Куделина, необходим опыт государств НАТО. В армии не любят такие высказывания. Для нее НАТО до сих пор - противник, новый Совет НАТО-Россия - бумажный тигр. Рамки традиций, в которых находится армия и проходит ее подготовка - это рамки второй мировой войны. Вражеские танки, которые применяются во время военных игр на картах в военных академиях России, носят еще опознавательные знаки вермахта. Поэтому расширение НАТО рассматривается также в этих традициях, под геостратегическим углом зрения. В качестве ответа будут «приняты меры», говорят российские генералы, то есть определенные подразделения будут переброшены на границу, другие, находящиеся там, будут усилены.
Кто из кандидатов станет членом НАТО, для России играет большую роль. Если речь идет о Словакии или Румынии, то даже сами военные склонны к тому, чтобы с ворчанием, но смириться с этим. Совсем по-другому дело выглядит, что касается государств Балтии: Эстонии, Латвии и Литвы. О их возможном принятии в альянс будет объявлено на встрече в верхах НАТО, которая состоится в Праге. Если НАТО расширяется, включая территории бывшего Советского Союза, тогда это, как видится Москве, представляет непосредственную угрозу интересам, связанным с безопасностью России. То, что балтийские страны заставили войти в состав Советского Союза, почему они и заинтересованы особенно в гарантиях безопасности, для российских военных не играет никакой роли. Расширение рассматривается как окружение России со стороны НАТО.
Впрочем, вполне понятно, что ничто не может помешать НАТО принять в свои члены государства Балтии. Поэтому Совет НАТО-Россия начал давно назревшую дискуссию по поводу того, что государства Балтии до того, как будут приняты в НАТО, должны вступить в Договор об обычных вооруженных силах в Европе (KSE). Договор определяет уровни обычных систем вооружений на уровне стран и территорий. Поскольку Эстония, Латвия и Литва в этот договор не входят, НАТО могла бы разместить на территории этих трех государств вооружения и воинские контингенты, что Москва, разумеется, рассматривает в качестве потенциальной угрозы. На вопрос, что будет с Калининградской областью после вступления Литвы в альянс, Москва успокаивает: территория вокруг бывшего Кенигсберга стала бы не только островом посреди моря ЕС, но и, своего рода, российским Западным Берлином в зоне НАТО. Вопрос о том, что значит непосредственная близость там вооруженных сил НАТО и России, дискутировался пока мало. Вопрос обсуждается в Совете НАТО-Россия в пока хорошей атмосфере, говорят представители как западной, так и российской сторон. «Но после пражского саммита мы посмотрим, какую ценность представляет Совет в действительности», - говорят российские офицеры.
Порой в Москве можно услышать мнение, что прием как можно большего числа членов в НАТО - в интересах России. Эта точка зрения в большей мере присуща политикам, интересующимся вопросами безопасности, чем военным. Дело в том, считают первые, что вступление в альянс слабых в военном отношении стран Центральной и Юго-Восточной Европы приведет к тому, что НАТО окажется менее боеспособной, чем до этого. Североатлантический альянс будет в большей степени политической, чем военной организацией, трансформируется, быть может, даже в дискуссионный форум по вопросам внешней и оборонной политики в Европе. «Как мы победили НАТО» - под таким заголовком была опубликована на эту тему статья в газете. «Спокойно принимайте болгар, румын и кого хотите - вы еще увидите, что получите от этого, мы ведь знаем», - можно слышать разговоры, в которых часто говорится, что единственным надежным союзником в рамках Варшавского договора была Национальная народная армия ГДР.
В этом плане НАТО, которая становится ближе к России и ее традиционной зоне влияния, является одновременно союзом, военное значение которого снижается. Но в своем большинстве российские военные, а также граждане страны продолжают рассматривать НАТО в качестве инструмента Америки, с помощью которого Вашингтон пытается реализовывать свои гегемонистские амбиции. Поэтому расширение НАТО рассматривается как расширение американского влияния в Европе, а не как изменения в структуре и задачах альянса.
Иными словами, станет ли НАТО в результате своего расширения более важной для России? Станет ли она более европейской организацией и ближе к Москве в политическом плане? Или она будет столь мало значимой, что Россия будет вынуждена предпочесть придерживаться Америки, если речь будет заходить действительно о принятии какого-то решения? Россия пока не готова дать четкий ответ относительно своей будущей политики в области безопасности. По крайней мере, в этом она похожа на НАТО.
