Автор материала - член британской Палаты лордов, являлся ректором Лондонской экономической школы
Призрак бродит по Европе - и не только по ней. Все больше становится стран, где демократически избранные правительства действуют, не имея над собой сколь либо значимого контроля со стороны оппозиции. Что делать?
Последний пример набирающего силу явления демонстрируют промежуточные выборы в Конгресс в Америке: там появляются демократические администрации, которым больше не противостоит настоящая оппозиция. Более того, этот феномен затрагивает все растущее число демократически избранных руководителей, которым больше не приходится сталкиваться с политическими противниками, способными собрать воедино в дееспособной оппозиции людей, недовольных политическим курсом.
Феномен ни в коей мере не ограничивается лишь тем, что до сих пор считалось «правами». Великобритания в настоящее время переживает нечто, что можно было бы назвать уже почти самоуничтожением оппозиционной Консервативной партии. В третий раз в течение семи лет тори останавливают свой выбор на одном человеке, не имея на перспективу какого-то другого руководителя партии, у которого были бы шансы на успех.
В Германии Герхард Шредер (Gerhard Schroeder), выигравший выборы с небольшим преимуществом, теперь тоже, наверняка, будет застрахован от угрызений совести, что в настоящее время происходит в рядах потерпевшей поражение христианско-демократической оппозиции. То же самое касается нравственного краха более юного партнера ХДС - свободных демократов. Даже на далеко не гладком политическом ландшафте Франции и Италии ни президенту Шираку (Chirac), ни премьер-министру Берлускони (Berlusconi) нет нужды опасаться конкурентов, ни у того, ни у другого нет сколько-нибудь значимого политического противника.
Такая ситуация не ограничивается одной Европой. Итогом саморазрушения Партии конгресса в Индии стало появление правительства, которое может не бояться политической угрозы за пределами своих собственных рядов. В России президент Путин ездит верхом на избранной Думе, как Гулливер (Gulliver) на лилипутах. Почему и как дело дошло до этого? Как можно объяснить эту ситуацию, особенно учитывая тот факт, что практически не знающие сегодня оппонентов главы правительств (во всяком случае, в общем и целом) отнюдь не выдающиеся руководители, требующие какой-то харизмы от любого оппозиционера?
Причина этого, видимо, заключается во все возрастающей персонификации политики, что характерно для всего мира. Впрочем, за этим кроются глубокие изменения в самой демократии.
Кончину идеологии провозглашали столь часто, что теперь фразу об этом повторять не спешат. И все же факт, что во всех случаях, когда у правительства нет сильной оппозиции, сформулировать иную, имеющую право быть принятой и полезную политику, с тем, чтобы бросить вызов руководителям, дело нелегкое.
Путин в этом отношении, пожалуй, самый крайний случай, но Блэр (Blear) и Берлускони (Berluskoni), что касается такого рода «политического иммунитета», отстали от него недалеко. Они были бы в состоянии образовать коалицию с любым политиком, все равно представителем какого бы традиционного политического закоулка он не являлся.
Их трудно остановить, предлагая другую политику. Впрочем, такое положение дел может сохраняться недолго. Иные политические возможности начинают намечаться, по меньшей мере, на двух направлениях, и однажды они смогли бы определить для общества характер дискуссии. Во внутриполитическом плане существует открыто проявляющееся различие между поборниками «европейской модели» социального и нравственно связанного капитализма и сторонниками неолиберального «Вашингтонского консенсуса», который европейцы принимают за экономическую модель Америки. В международном плане противостояние между унилатералистами и мультилатералистами отнюдь не связано только с одними Соединенными Штатами. Другим оно представляется при определенных обстоятельствах конфронтацией между пацифистами и (частью даже готовых к нанесению превентивного удара) беллицистами (сторонниками войны. - Прим. пер.)┘ Потом здесь есть еще другие крупные задачи, о которых не заходила речь. На повестке дня большинства правительств стоит соблюдение законности и порядка, но многие избиратели не верят, что этому они придают правильное значение. Многие люди воспринимают миграцию как серьезную угрозу, поэтому у демагогов появляется все больше возможностей использовать злость в целях своей собственной поддержки.
Ширящиеся волнения
В ЕС большинство политических партий в государствах, являющихся давними членами союза, рассматривает европейскую интеграцию как само собой разумеющееся дело. Но и здесь партии вызывают у значительной части электората сомнения. В странах, желающих вступить в ЕС, сомнения принимают еще больший размах.
Таким образом, несмотря на нынешнее политическое затишье, между руководителями, создающими впечатление непоколебимости, и населением после изменений в его настроениях может наметиться подспудно разрыв.
Эти волнения находят самое различное выражение: с одной стороны, - в усталости от выборов. Другая форма выражения - «оппозиция средств массовой информации». В некоторых странах это стало проблемой и вызвало у отдельных правительств (как это недавно сделал президент Путин) искушение ограничить свободу слова.
Возмущение подчеркивается также возрастающей ролью «улицы», демонстраций раздраженных людей. Результатом является внушающее страх сочетание из незаметно набирающей силу склонности к авторитаризму властителей и растущего беспокойства тех, над кем властвуют. И как часто бывает в подобных случаях, рецепта против такой болезни не существует.
Правда, не видеть срочную необходимость эффективной, институциональной, как правило, парламентской оппозиции больше уже нельзя. Правительства, не имеющие оппозиции, представляют собой угрозу для демократии. Для того, чтобы защитить наши свободы, нам срочно необходима внутренняя демократия в той же мере, что и готовность выступить против каких-нибудь «сил зла», где бы они в мире ни находились.
