Национал-патриотическая интеллигенция стала во все большей степени определять политико-интеллектуальную дискуссию в России отнюдь не со времени захвата чеченцами заложников в московском Театральном центре. Активная антизападная, особенно антиамериканская позиция, ненависть ко всякого рода национальным меньшинствам культивировались и до этого.
«Этой страны не должно быть», - говорит Лариса Белова и отсутствующим взглядом смотрит в окно сквозь серые бетонные блоки. По экрану телевизора бегут вооруженные мужчины в камуфляже, потом появляется лицо, кричащее как греческая маска. Это лицо известного режиссера, дочь которого находится среди заложников. Режиссер вышел на демонстрацию с протестом против войны, так как террористы принудили его вместе с родственниками других жертв выйти на Красную площадь. Демонстрация не была разрешена, впрочем, никто, кроме тех, кого это коснулось, и не пришел: кучка отчаявшихся людей, испытывающих стокгольмский синдром, - таково официальное объяснение неожиданного гражданского неповиновения.
Улетучившийся оптимизм
«Я страдаю стокгольмским синдромом, - говорит Лариса. - Бараев мне как-то симпатичен, я ничего не могу с этим поделать». Бараев считается свирепым человеком и террористом - об этом она не должна говорить ни при каких обстоятельствах. Отношение Ларисы к этой стране все равно, что отношение дерева к земле. Она обычный человек с высшим образованием, ей немного за пятьдесят, русская - до мозга костей. Приступ «отсутствия воли к чему бы то ни было» - выражение отчаяния: все труднее тщить надежду, с которой она более десяти лет вносит свой небольшой вклад в дело демократизации России. Во время первой чеченской войны она стояла с десятком других таких же людей перед зданием правительства в пикете, предостерегая от войны. Тогда еще подходили прохожие и извинялись, что не могут принять участие в акции. Если сегодня группе придет в голову идея акцию повторить, возникнет опасность, что ее обругают, нападут или даже изобьют.
Улыбка, судя по всему, исчезла даже с лица завзятого оптимиста Дениса Драгунского. Будучи руководителем «Института национального проекта» он работал под эгидой частного «Клуба 2015» над сценариями, которые должны были вывести Россию на путь, который превратил бы ее в «нормальную страну». Клуб был создан в 1998 году после обвала рубля авторитетными менеджерами и учеными, он взял на себя обязательство выработать правила деловой этики и корпоративной солидарности, которая бы позволила разорвать порочный круг коррупции и социальной несостоятельности. Предполагалось, что Россия до 2015 года достигнет такого уровня, что привилегированные и прекрасно образованные дети элиты увидят смысл в том, чтобы инвестировать свои знания на родине. По меньшей мере, до трагедии с захватом заложников в московском Театральном центре элита либеральной экономики, думала, что у нее еще есть немного времени, пока ее отпрыски начнут тягаться с Силиконовой долиной.
Сегодня Драгунскому больше не до виртуальных сценариев. Неожиданно он осознал реальность, с издевкой взирающей на изощренные модели преобразований. Центристская часть общества, которая поддержавшая Путина как гаранта стабильности и «сильную руку», отворачивается от него, делает вывод Драгунский в журнале «Новое время». Сформировались «новые правые», в число которых входят представители технической интеллигенции, часто молодые и хорошо зарабатывающие люди до тридцати лет и за тридцать. Общим для них является активная антизападная, особенно антиамериканская позиция, даже ненависть к «америкосам», в том числе и в силу политической корректности последних. В терпимости к национальным меньшинствам они видят лицемерие и самоубийство одновременно. К нацистам и большевикам они относились снисходительно, почитали итальянский фашизм и вставали в израильско-палестинском конфликте на сторону Израиля. Но одновременно они не могли терпеть евреев и обвиняли их во всех бедах России.
Впрочем, национал-патриотическая интеллигенция появилась отнюдь не после событий, связанных с захватом заложников. Уже не один год они доминируют в Интернете. Более того, их взгляды находят все большее отражение даже в средствах массовой информации, которые при всей приверженности генеральной линии Путина в Чечне всегда давали отпор расизму и стремились дифференцированно относиться к чеченскому меньшинству. Так, «Известия», пока крупнейшая до сих пор по тиражу надрегиональная газета, опубликовала в сентябре к годовщине террористического акта в Нью-Йорке статью с продолжением в четырех частях под заголовком «Если бы я был бен Ладеном (Bin Laden)», которая написана языком откровенного шовинизма. Она может считаться манифестом увиденных Драгунским «новых правых», политически пока еще не представленных, но пользующихся растущей поддержкой среди всех слоев населения.
Автор - популярный сценарист Олег Осетинский оказывается рупором сточной канавы, которая реагирует на массовую миграцию в российские города людей из бывших советских республик, коррупцию и преступность, не говоря уже о войне в Чечне, требованием депортировать из России те национальные меньшинства, которые не желают ассимилироваться.
Вопреки политической корректности
Эти взгляды не являются фашистскими, отметает критику Осетинский. Речь, по его словам, идет о профилактике и гигиене, которые необходимы, чтобы предотвратить гибель мира. В преамбуле ко второй части статьи редакция призналась, что она сомневается, оправданно ли продолжение публикации экстремистского по содержанию материала, поскольку подобный язык является в средствах массовой информации неуместным. Но с тяжелым сердцем, говорится далее во вступлении, было принято решение в пользу публикации, так как эти взгляды находят все большее одобрение в широких массах. Впрочем, широкие массы населения России, считает редакция, по своему национальному экстремизму ничем не отличаются от широких масс палестинцев или французов. «Это бродит во всех нас». Россия «устала от инородцев», признается любитель откровенности Осетинский, тем более, что «сами мы пока не одичали», но «пришельцы из стран средневекового менталитета в конец испортят нас». То, что инородцы уже не одно столетие являются российскими гражданами, для этого реалиста, очевидно, не имеет значения. Рецепт превентивной самозащиты прост, как правда сточной канавы: погром. Так начинаются гражданские войны, в которых менее дикие вряд ли одержат победу над полностью дикими народами.
