Ганс Вильгельм Штайнфельд (Hans Wilhelm Steinfeld), корреспондент норвежского телевидения, прожил в России двадцать лет. За эти годы у Ганса случались проблемы с властями, однако то, что произошло на прошлой неделе, удивило даже его.
Сразу после того, как он закончил снимать репортаж о чеченских беженцах, агенты российской службы безопасности конфисковали его видеокассеты и стерли все записи. "В первый раз я столкнулся с уничтожением рабочего материала, - поделился своими впечатлениями Штайнфельд, отметив, что инцидент повлек официальный протест норвежского правительства, и что другим иностранным журналистам повезло не больше.
Несколько лет назад подобное обращение с западными журналистами могло бы быть расценено как аномальное наследие советского прошлого. Однако в эти дни оно являет собой составную часть жизни России - набирающий темп возврат к авторитаризму, получивший заметный толчок во время имевшего место в прошлом месяце захвата московского театрального центра. Штурм, проведенный российским спецназом с целью освобождения более 800 человек, завершился смертью 128 невинных заложников. Можно предположить, что организация, проводившая "операцию по спасению заложников", - Федеральная служба безопасности, являющаяся преемницей КГБ, - подверглась за нее суровой критике. Особенно за отказ сообщить медикам состав газа, примененного в ходе операции, который вероятно, и стал причиной гибели такого количества заложников. Но - нет. Вместо этого, последствием кризиса стало ужесточение контроля над средствами массовой информации, активизация войны в Чечне, и, соответственно, ослабление проверок дееспособности приведенных в замешательство российских спецслужб. По мнению некоторых критиков, все это - признаки возвращения темных страниц прошлого России: возрождения старого аппарата репрессий и обеспечения безопасности.
По иронии судьбы, возрождение политических нравов советского периода нашло поддержку ни у кого иного, как у Джорджа Буша (George W. Bush), прибывшего на прошлой неделе в Санкт-Петербург и преисполненного понимания "крайне трудных решений", которые пришлось принять президенту Владимиру Путину. "Родственники обвиняют Владимира, - сказал он еще до приезда. - Но винить они должны террористов". Это можно счиатать ответом на практичную политику российского президента, полностью поддержавшего Буша в его войне против "Аль-Каиды", а так же - отголоском риторики американского президента, направленной на оправдание его собственной политики. Поэтому неудивительно, что Буш дал Путину зеленый свет по таким непростым вопросам, как Чечня. В ходе встречи он настаивал на переговорах, а не на смягчении все более ужесточающейся тактики Москвы в этой войне. Однако такая позиция вызывает серьезный вопрос о новой дружбе Москвы и Вашингтона - а именно, какую цену Вашингтон готов платить за дружбу, позволит ли он России и дальше подрывать демократию?
С точки зрения России, эта цена может быть достаточно высокой. На прошлой неделе группа из 23 ведущих журналистов России подписала обращение к Путину с просьбой наложить вето на новый закон, уже одобренный обеими палатами Федерального Собрания, который ограничивает право СМИ освещать ситуации, связанные с терроризмом. По мнению критиков, закон настолько широко трактует подобные ситуации, что к ним можно отнести практически любой репортаж о войне в Чечне, не говоря уже о расследовании таких спорных моментов, как предоставление медицинской помощи жертвам недавнего теракта с захватом заложников. До сих пор ответ на эти вопросы не получен, тем не менее ФСБ совершает рейды по офисам газет, задающих неудобные вопросы. И дело не в том, что ФСБ прибегает к таким жестким методам. В конце концов, ветераны ФСБ занимают ведущие посты в министерстве печати и государственной телевизионной компании.
Большее опасение вызывает тот факт, что попытки либеральных депутатов российского парламента начать официальное расследование теракта, связанного с захватом заложников, и его последствий были подавлены лояльными к Кремлю партиями. Позиция властей ясна: официальным лицам, допустившим ошибки в ходе спасения заложников, нечего бояться, пока они выполняют распоряжения Путина и ФСБ. Ситуация складывается в пользу бывших и нынешних работников спецслужб, при Путине занявших новые должности в политических и финансовых кругах.
После нескольких лет, проведенных в тени, российские спецслужбы уверенно занимают ведущие позиции. Это полдюжины агентств, преемников бывшей советской тайной полиции, отвечающих за внутреннюю безопасность и внешнюю разведку. При этом ни одно из этих ведомств не подконтрольно парламенту, как это имеет место на Западе. (Даже если бы они и были подконтрольны, это мало бы чего изменило, так как в парламенте много бывших работников спецслужб). Агенты хорошо представлены и в других политических институтах, от региональных властей до администрации президента - где, например, соратник Путина по КГБ Игорь Сечин контролирует доступ к президенту.
Возможно, более важно то, что возрождение спецслужб при Путине дало шанс его бывшим коллегам заняться предпринимательством. Некоторые бывшие разведчики за плату осуществляют защиту бизнеса от рэкета, возглавляют отделы безопасности в крупных компаниях или предоставляют "информационные услуги" (в том числе и компромат) заказчикам. Высшие чиновники ФСБ вовлечены в борьбу за контроль над крупными корпорациями (такими как нефтяная компания "Славнефть") или за надзор за прибыльными, но вместе с тем засекреченными отраслями бизнеса, такими, как торговля оружием. Журналист Андрей Солдатов, редактор интернетсайта, посвященного работе спецслужб, говорит: "Я сам видел, как сотрудники отделов безопасности частных компаний звонили своим бывшим коллегам по ФСБ с просьбой "посмотреть в базе данных информацию о том-то и том-то". Правозащитник Сергей Григорянц считает, что сегодняшние спецслужбы не являются такими некоррумпированными защитниками людей, какими их представляет народу официальная пропаганда. "Спецслужбы имеют сейчас гораздо большее значение. Их задача - поддерживать власть в нашей стране; их работа по обеспечению безопасности - лишь малая часть их деятельности. Они заинтересованы во власти и больших деньгах, а не в войне с террором и защите людей".
Понятно, что ФСБ и родственные ей службы не стесняются, когда дело касается защиты их новых привилегий. Вновь получает распространение старая советская боязнь иностранцев, все больше городов и регионов получают статус закрытых. Недавно в Соединенные Штаты в поисках поддержки прибыли родственники троих заключенных, арестованных российскими спецслужбами по обвинению в шпионаже. Один из этих троих, бывший офицер Военно-морского флота Григорий Пасько, провел около трех лет в тюрьме за обнародование фактов о том, как ВМФ избавляется от ядерных отходов, выбрасывая их в Тихий океан. Адвокат Карина Москаленко, представляющая интересы родственников лиц, обвиняемых в шпионаже, считает, что в отсутствие сильной и независимой системы правосудия у ФСБ развязаны руки. "Я не очень верю в то, что наш суд освободит этих людей. В нашей стране до сих пор бытует мнение, что если человек арестован - то он виновен. Мне очень жаль этих троих арестованных, однако мне еще больше жаль нашу страну".
Если президент Буш не готов критиковать данную тенденцию, то кто это будет делать? Возможно, Европа. С того момента, как позиция Вашингтона по Чечне начала смягчаться, европейцы начали критиковать ведущуюся Россией войну и ее последствия. Эта критика, совершенно очевидно, уже пробрала Путина до костей, что было заметно по вульгарным высказываниям Путина в адрес одного из журналистов, задавшего ему вопрос о Чечне в ходе пресс-конференции, организованной в Брюсселе. В преддверии того саммита международная правозащитная организация "Amnesty International" обратилась к Европейскому Союзу с просьбой призвать Россию к ответу за нарушение ею прав человека. Жаль, что она не отправила аналогичного послания Джорджу Бушу.
