Г-жа Боннер, председатель фонда Андрея Сахарова, является вдовой покойного д-ра Сахарова
29 ноября 2002 года. Чеченец Ахмед Закаев, экстрадиции которого в связи с обвинением в терроризме требует Россия, ожидает в тюрьме Копенгагена решения, которое может послать его на смерть. Но он вовсе не террорист. Он актер, директор, дипломат, государственный деятель. Он, наконец, чеченец, агитирующий за пристойное политическое решение кризиса на его родине. Среди чеченских повстанцев он является самым твердым сторонником политического решения, самым сильным противником воинствующих исламистов. У чеченского восстания имеется грязная сторона, но он к ней не принадлежит.
Так почему же тогда Россия добивается его выдачи? Потому что демонизация Ахмеда Закаева нужна президенту Владимиру Путину для доказательства своей правоты. Ему крайне необходимо показать своему уставшему от войны народу и остальному миру, что жесткая линия, которая позволила ему прийти во власть, была и по-прежнему остается единственной опцией; доказать, что не бывает такого явления как умеренный чеченец. И он хочет иметь возможность утверждать, что Европа считает Россию достаточно цивилизованной нацией, чтобы можно было передать ей подозреваемого без опасения, что он будет убит или подвергнется пыткам.
Однако, если г-н Закаев будет выдан, его скорее всего станут пытать - что в российских тюрьмах является обыденным явлением - или он просто исчезнет, как это случилось с двумя другими высокопоставленными чеченскими руководителями, оказавшимися в руках российских властей. В более широком плане экстрадиция г-на Закаева даст российской армии лицензию на убийство еще большего числа гражданских лиц и на легитимизацию официальной дискриминации чеченцев и других этнических меньшинств. Она также вдохновит чеченских радикалов, подорвет позиции умеренных и похоронит всякую надежду на мир в Чечне.
Безусловно, датские власти все это знают. Однако же есть, по меньшей мере, три причины, почему они вынуждены принять решение не в пользу г-на Закаева.
Во-первых, Дания имеет определенные обязательства перед Россией в рамках Совета Европы, куда входят обе эти страны. Членство в этом совете можно рассматривать как автоматическое признание за страной статуса цивилизованной нации - что для г-на Закаева является гарантией должного судебного процесса, справедливого суда, человечного обращения. Если бы это было не так, Россия, как представляется, не вступила бы в Совет Европы. Однако эта логика ошибочна; она подменяет сущность формой и требует от Европы не замечать сфабрикованных судов, пыток, массовых нарушений прав человека и военных преступлений.
Во-вторых, на Данию оказывается огромное подспудное давление, дипломатическое и иное. Политические ставки в деле Закаева высоки, как никогда; отказ в выдаче его России стал бы для г-на Путина крупным затруднением. Таким образом, прилагаются все силы к тому, чтобы "убедить" Данию пойти навстречу требованию России. Ни с того ни с сего датчанам, обращающимся за российской визой, предлагают пройти тестирование на ВИЧ-инфекцию (ВИЧ - вирусный иммунодефицит человека - прим. пер.), а грузовые автомобили с датскими товарами бесконечно долго задерживают на российских таможнях.
Будем надеяться, что датчане снова проявят свой свободолюбивый дух перед лицом грубого принуждения, как они это сделали, когда все как один прикрепили к одежде желтые шестиконечные звезды, бросив вызов нацистам (которые отдали приказ надеть такие отличительные эмблемы евреям - прим. пер.)
Наконец, есть еще война с террором. Нам говорят, что мелкие прегрешения России можно терпеть, учитывая, что она участвует в общей борьбе против большего зла. Разве г-н Закаев и, фактически, Чечня не являются малой ценой, чтобы вознаградить союзника? Это была бы грубая ошибка, повторение трагедии Ялты, когда демократический альянс, занятый борьбой с большим злом, не сумел увидеть угрозы, которая затем в течение 50 лет терроризировала весь мир.
Россия сегодня стоит на перепутье. У нее имеются большие потенциальные возможности стать демократической, но она также таит в себе еще большую опасность для мира как националистическое полицейское государство. Экстрадиция г-на Закаева поощрит в России все самое плохое, деморализует все хорошее и может изменить баланс в наихудшем направлении. Нам остается лишь надеяться, что Дания сумеет распознать историческую составляющую дела Закаева.
