3 декабря 2002 года. Война с терроризмом и борьба с распространением оружия массового поражения (ОМП) по-новому цементируют старые взаимоотношения. Посещая Пекин на этой неделе, российский президент Владимир Путин стал первым иностранным лидером, который встретился с Ху Цзинтао (Hu Jintao) после того, как тот в прошлом месяце заменил президента Цзянь Цзэминя на посту главы Коммунистической партии Китая (КПК). А в первой строке повестки дня г-на Путина и меняющегося караула китайских лидеров стояла безопасность.
Каждая из сторон похвалила другую за проблемы внутренней безопасности. В совместном заявлении Россия поддержала борьбу Китая против мусульманских сепаратистов в северо-западной провинции Синьцзян, а Пекин поддержал войну Москвы против чеченских повстанцев. Это было некрасиво, но это не было неожиданным. Россия и Китай давно уже набросили узду на внешнее политическое вмешательство и сегодня могут быть спокойны за то, что Соединенные Штаты постараются не замечать этих грязных пятен в истории их отношения к правам человека в обмен на сотрудничество по вопросам Ирака и Северной Кореи.
По этим вопросам, однако, Россия и Китай ясно дали понять, что Вашингтону не следует принимать их сотрудничество как должное. Они подчеркнули необходимость мирного разоружения Ирака на основе "неукоснительного соблюдения" резолюции Организации Объединенных Наций (ООН) об инспекциях, за которую обе эти страны проголосовали. А это означает, что Соединенным Штатам нужно будет вернуться в Совет Безопасности (СБ) для консультаций, прежде чем предпринимать какие-либо решительные акции против Ирака. Немногие за пределами Вашингтона с этим не согласились бы.
Еще более полезным было сильное китайско-российское заявление, что Северной Корее следует отказаться от ее программы разработки ядерного оружия, существование которой она признала пару месяцев назад. Обе страны имеют определенное влияние на Пхеньян.
В то же самое время они подчеркнули "чрезвычайную важность" нормализации отношений между Соединенными Штатами и Северной Кореей на базе их соглашения от 1994 года. Соединенные Штаты и Северная Корея предъявляют друг другу обвинения в нарушении этого соглашения: Северная Корея обвиняется в разработке ядерного оружия, а Соединенные Штаты, наряду с их южнокорейскими и японскими союзниками - в прекращении поставок в Северную Корею топливного мазута. Пекин в особенности озабочен тем, что прекращение поставок мазута дестабилизирует Северную Корею и увеличит поток беженцев в Китай. Поскольку Соединенные Штаты не предлагают дипломатического или даже военного решения северокорейской проблемы, администрации Буша-младшего (George W. Bush), быть может, еще придется вернуться к соглашению от 1994 года, которое ей так не по душе.
В то же время между Москвой и Пекином сохраняется подозрительность. Отношения, безусловно, стали значительно лучше, чем в конце 1960-х годов, когда пограничные споры едва не привели к войне, или когда обе страны были коммунистическими, но называли друг друга еретиками. Однако Китай застала врасплох та быстрота, с которой Россия объединилась с Соединенными Штатами после событий сентября 2001 года. Пекину не понравились примирительная позиция г-на Путина в отношении противоракетной обороны США и его согласие на использование американцами военных баз в Средней Азии. Россия очень заинтересована в том, чтобы продавать в Китай свои энергоносители из Сибири, однако волнуется в связи с долгосрочным демографическим давлением Китая на малонаселенную часть своей территории.
А поэтому российско-китайские отношения остаются чем-то вроде дипломатического брака по расчету. В поисках стратегического партнера Россия и даже Китай, вероятно, все еще заглядываются скорее на Соединенные Штаты, нежели друг на друга.
