Проводимая Соединенными Штатами политика мирового превосходства содействует стратегическому взаимопониманию между Китаем, Россией и Индией
Сегодня в Пекине уже не так обеспокоены позицией России на мировой арене. После событий 11 сентября здесь опасались, что Москва слишком далеко зайдет в налаживании своих отношений с Соединенными Штатами. Заявления Путина, подкрепленные реальными действиями: благосклонное отношение к разворачиванию американских военных баз на территории Средней Азии и к созданию щита противоракетной обороны, за который так ратует Буш (Bush); односторонние уступки, вроде закрытия радиоэлектронного прослушивающего центра в Лурдесе (Куба) и неоднозначные высказывания о возможном вступлении России в состав НАТО - все эти моменты заставляли Китай опасаться, что в будущем ему придется одному выступать против некоего подобия «священного союза» западных стран, к которым присоединится и Россия. Теперь картина выглядит несколько иначе, и акцент ставится лишь на том, где находятся границы романса между Россией и Западом.
На этой неделе «Народная газета» с удовлетворением отмечала, что «со временем разногласия между Москвой и Соединенными Штатами увеличиваются», и азиатское турне Путина стало подтверждением такому ослаблению отношений. Путешествие российского президента с остановками в Пекине, Дели и Бишкеке (столице Киргизстана) было отмечено общим стремлением создать противовес политике милитаризма, проводимой Соединенными Штатами, стремящимися прибрать к рукам ресурсы отдаленных стран, будь то Ирак или Средняя Азия.
В подписанных Путиным в Пекине и Дели совместных соглашениях содержится обращение к Соединенным Штатам, призывающее Белый Дом решить разногласия с Ираком дипломатическим путем. Война, которую корсарская администрация, заправляющая в Вашингтоне - коалиция энергетиков и представителей военно-промышленного комплекса - собирается начать в Ираке, обойдется США в кругленькую сумму, оцениваемую экспертами в 55000 - 12000 миллионов долларов. Не впервые на возможную войну смотрят как на «паровоз», который сможет заставить разогнаться экономику Соединенных Штатов, находящуюся в сильном упадке. А, кроме того, Вашингтон с лихвой возместит все свои затраты, прибрав к рукам иракскую нефть. Возвращение на мировой рынок черного багдадского золота снизит цены на нефть, что эквивалентно субсидированию промышленности развитых стран, и потому Соединенные Штаты вовсе не намерены делиться с кем-то доставшимся им пирогом.
Источники в российской делегации, сопровождавшей Путина в его поездке, указывают, что в Пекине проводились конкретные переговоры о проведении совместной с Китаем политики, которая не позволит Соединенным Штатам установить абсолютный контроль над нефтяными месторождениями Ирака, потому как и Китай и Россия имеют прямые нефтяные интересы в этой стране.
«Лукойл» стал первой российской компанией, подписавшей в 1997 году контракт на сумму 3700 миллионов долларов на проведение разработок нефтяного месторождения «Западная Курна». Лидирующая в китайском нефтяном секторе «China National Petroleum Co.», в свою очередь, имеет контракт на сумму 700 миллионов долларов на разработку месторождения Аль-Ахдаб. После грядущего «блицкрига», намеченного Бушем, эти контракты повиснут в воздухе.
На встрече в Пекине Путин и Цзянь Цземинь (Jiang Zemin) так же призвали Соединенные Штаты «нормализовать» свои отношения с Северной Кореей. Развязанная вокруг предполагаемой «ядерной угрозы», исходящей от Северной Кореи, шумиха остановила процесс размораживания отношений в регионе. Нормализация отношений в этой зоне была необходимым условием для прокладки новых коммерческих и энергетических путей, которые должны были пройти через Корейский полуостров и доставлять российскую нефть в Китай, Японию и Южную Корею.
Но в то же самое время потепление в отношениях между странами региона мешает растущему военному влиянию Соединенных Штатов, в проекте которых создание противоракетного щита вместе с Японией (против Китая и России) и на Тайване. Без холодной войны между двумя Кореями у Вашингтона не останется аргументов для наращивания своего военного потенциала в азиатской зоне, а потому у Соединенных Штатов найдется множество причин для активного противостояния потеплению между Пхеньяном и Сеулом. В совместной российско-китайской декларации содержится открытое неприятие проводимой Соединенными Штатами милитаризации региона и призыв не мешать потеплению отношений между Южной и Северной Кореей.
Как в Дели, так и в Китае встречавшиеся лидеры выступили с критикой в отношении «политики двойных стандартов» в антитеррористической войне, согласно которой у Соединенных Штатов всегда больше «террорист» тот, кто нападает именно на них, а не на Россию, Китай, Индию или любую другую страну в мире.
И для Индии, и для Китая или России экономические и политические отношения с Соединенными Штатами гораздо важнее отношений друг с другом. «Стратегического треугольника» Россия-Китай-Индия, о котором мечтал бывший премьер-министр и министр иностранных дел Евгений Примаков, не существует, но у этих трех стран есть много общего: их положение развивающихся стран; неприятие однополярного мира, где заправляет лишь один жандарм - читай, Соединенные Штаты - и их общее стремление к созданию мира многополярного, где править будет не один сильнейший, а равновесие на планете станет результатом согласия между многими.
Альтернатива мир однополярный/мир многополярный - это для международных отношений то же самое, что для политической системы страны наличие одной партии или плюрализма мнений. Первый путь напоминает диктатуру, второй - предоставляет гораздо больше возможностей для демократического развития. При однополярной модели мира ООН не пользуется никаким влиянием, либо действует по указке мирового жандарма. При многополярной модели ООН в качестве организма, способствующего достижению договоренности, сможет развиваться ; вплоть до того, что в утопии (необходимой) станет всемирным парламентом в глобализованном мире, который не будет таким антидемократичным, как сегодняшний.
Именно на этом и стоят Россия, Китай и Индия, не образовавшие «стратегического треугольника» и поддерживающие крайне важные для себя отношения с Соединенными Штатами. В то время, как Европейский Союз, с политической точки зрения, еще младенец, эти три страны имеют сильные традиции автономного существования на мировой арене, являются самобытными великими державами и их отношения со странами Третьего Мира отличаются от отношения Запада. Именно потому они и воспринимаются в качестве единственной преграды, способной встать на пути установления мирового господства лишь одним государством.
В качестве возможности будущего развития отношений можно рассмотреть вариант, когда эти три державы сыграют роль, подобную доставшейся европейским нациям при определении континентальной политики: объединяясь они выступали против любого - будь то Испания, Франция, Голландия или Великобритания - стремившегося сосредоточить власть в своих руках.
Третья и последняя остановка, совершенная Путиным в ходе азиатского турне, также была в высшей степени значимой. Киргизстан (или Киргизия) - это одна из тех среднеазиатских республик, где Соединенные Штаты под предлогом антитеррористической кампании, развернули свое военное присутствие. Именно таким своеобразным образом Соединенным Штатам удалось вмешаться в геополитику еще одной зоны с большими энергетическими ресурсами, крайне необходимыми для поддержания отношений между главными конкурентами Соединенных Штатов на мировом рынке: Европейским Союзом и Китаем - странами Тихоокеанского региона.
С прошлого года в распоряжении Соединенных Штатов на территории Киргизстана находится одна база - аэродром «Манас», но в последнее время Вашингтон стремился распространить свое присутствие в стране и получить еще одну базу - аэродром Кант, расположенный в 20 километрах от Бишкека. Москва, как только стало известно о планах США, опередила их и просила разрешения пользоваться этой базой. Совпав по времени с визитом Путина, в Кант прибыла первая партия штурмовиков Су-25. Кремль намерен переправить в Кант 9 самолетов, чтобы компенсировать те 12, которые американцы и их союзники держат в Манасе. Кроме того, Путин простил Киргизстану треть внешнего долга страны, что составляет почти 117 миллионов долларов, и подписал с Аскаром Акаевым соглашение, согласно которому Киргизстан становится «главным стратегическим союзником России в регионе».
В интервью индийской газете «Hindu» Путин заявил, что позитивно относится к вступлению Индии в организацию стран Шанхайского договора, объединяющую Россию, Китай и четыре из пяти среднеазиатский республик бывшего Советского Союза. На протяжении многих лет, начиная с семидесятых годов прошлого века, Пекин и Дели были противниками, и позиция Китая в отношении предложения Путина неизвестна. Но на лицо стремление Пекина улучшить отношения с Дели. Главенство мирового жандарма способствует укреплению стратегических отношений между Россией, Китаем и Индией. Эволюцию этих отношений стоит пристально проследить.
