Назрань, Россия, 15 декабря 2002 года. В ту ночь, когда у Салауди Духигова не стало дома - палатки в лагере для беженцев в ингушском поселке Аки-Юрт - температура на улице была 14 градусов по Фаренгейту (минус 10 градусов по Цельсию). Местная милиция приказала ему свернуть его палатку. Когда он отказался, они обрезали растяжки, которые удерживали палатку на месте.
Холод в ту ночь на прошлой неделе был не единственной проблемой. Г-н Духигов, беженец от конфликта сепаратистов в Чечне, вынужден заботиться о 20 детях. Его новое обиталище, изба с деревянными полами без электричества, обогреваемая небольшим портативным нагревателем, представляет собой смерч из ботинок, одеял и плачущих ребятишек.
Тридцатидевятилетний г-н Духигов оказался в центре длящегося уже месяц противостояния между российскими властями и чеченскими беженцами, проживающими в палаточных городках в Ингушетии, граничащей с Чечней. Власти говорят, что предлагают беженцам возможность вернуться домой. Некоторые соглашаются. Но многие отказались. В лагере Аки-Юрт это означало потерю палаточных жилищ, которые стоят вот уже 2 года. "Мы хватали тарелки, одеяла, одежду наших детей", - рассказывала Роза Элбукаева, другая жительница лагеря, вспоминая тот день, когда ее семье пришлось покинуть свою палатку и искать другое убежище.
Переселение чеченских беженцев является частью более широких усилий российских властей показать всему миру и российским гражданам, что война в Чечне закончилась. Президент Владимир Путин подписал на этой неделе указ, устанавливающий дату проведения референдума по новой чеченской конституции. Имеются планы проведения президентских выборов. В официальных заявлениях обстановка в республике описывается как стабильная. Однако партизанская война продолжается, и чеченцы продолжают уезжать из своей страны, опасаясь нападений. С того времени, как в 1999 году началась вторая чеченская война, недоверие местного населения к российским властям усиливается.
Лагерь Аки-Юрт был построен в 2000 году, чтобы разместить в нем чеченцев, которые бежали от войны. Там проживало от 1700 до 3700 человек, и беженцы получали гуманитарную помощь от таких благотворительных организаций, как "Врачи без границ" и "Международный Красный Крест". В этом лагере действовали школа и баня, имелись газопровод для отопления и электричество.
Это был один из шести лагерей, которые являются тяжким бременем для Ингушетии, небольшого района с населением 350000 человек. Россия расходует на содержание каждого такого лагеря для беженцев по 157200 долл. США в месяц, плюс еще 9000 долл. США в месяц на продовольствие для беженцев. Всего, по данным Управления координации гуманитарной помощи Организации Объединенных Наций (ООН), в Ингушетии находится до 110000 беженцев из Чечни; 20000 из них проживают в палатках.
Но лагерь Аки-Юрт был закрыт не по причине высоких расходов. Девятнадцатого ноября, через три недели после того, как чеченские террористы захватили в Москве театр со всеми зрителями, местный инспектор здравоохранения порекомендовал закрыть лагерь, указывая в качестве причины изношенные палатки, опасность пожаров и резкий рост числа заболевших. Власти также сказали, что чеченские боевики используют этот лагерь как свою базу.
"Ни один из лагерей не отвечает международным нормам, - сказал Петр Панасюк, заместитель главы Федеральной миграционной службы России, который 21-го ноября в составе группы примерно из 30 официальных лиц прибыл в Ингушетию, чтобы на месте решить все проблемы. - В каждой семье имеются больные дети. Палаточная жизнь ведет к вырождению".
Однако международные благотворительные организации с этим не согласны.
"Это был обыкновенный средний лагерь - не лучший, но и не худший, - сказал Магомед Амерханов, служащий "Красного Креста", чья работа заставляет его в последние несколько лет бывать в лагере Аки-Юрт, примерно в 37 милях (1 сухопутная миля = 1,609 км) севернее Назрани, три раза в неделю.
Правозащитники считают, что закрытие этого лагеря является попыткой ликвидировать признаки войны. Михаил Эжеев, заместитель председателя Общества российско-чеченской дружбы, комментируя взгляды властей на переселение беженцев, сказал: "Если не будет палаток, значит не будет и беженцев, а если не будет беженцев - то не будет и проблем. Если нет проблем, значит нет и войны".
Кое-кто из беженцев покинул палаточный лагерь. Начиная с мая, Федеральная миграционная служба предлагает беженцам, выразившим пожелание возвратиться домой, бесплатную перевозку и подъемные. С мая во все лагеря возвратились 1800 уехавших было домой беженцев, сказал г-н Панасюк. Это примерно 10% всех обитателей палаток.
Алек Буршиков, 31 год, и его жена, Медина Хасиева, 30 лет, решили вернуться в Чечню в надежде найти там работу. В прошлом месяце, устав от временной работы на строительстве в Ингушетии, г-н Буршиков снял комнату в чеченской столице Грозный. Эта пара получила продовольствия на 5 месяцев; ей была обещана субсидия в размере 10 долл. США в сутки. Но многие все же не рискуют подвергаться опасностям в Чечне. Среди обитателей других палаточных городков ходят слухи о предстоящем закрытии. Семьи с сыновьями-подростками, которые особенно уязвимы в Чечне, ибо они первыми попадают на подозрение по части террористической деятельности, зачастую противятся возвращению домой.
Международная критика закрытия лагеря Аки-Юрт фокусируется на насильственном переселении людей. Хотя нет указаний на то, что людей силой принуждали уезжать, власти отключили газ и электричество, сделав этот лагерь практически непригодным для проживания.
Для того чтобы освещать свою избу, г-н Духигов набрасывает провод на ближайшую линию электропередачи. Не имея газа, его семья жжет дрова в маленькой печурке. Лесов в этой холмистой местности мало, и остающимся в лагере приходится пускать на отопление доски от оснований палаток.
До сего времени не ясно, сколько именно беженцев фактически уехали из лагеря Аки-Юрт. Г-н Панасюк отказывается сообщить подробности. Проведенный на этой неделе Имраном Эжеевым из правозащитной организации "International Helsinki Federation for Human Rights" подсчет показал, что в промышленных постройках на территории лагеря и в снятых комнатах в ближайшем поселке проживают 688 чеченских беженцев. Г-н Эжеев полагает, что более двух третей обитателей этого лагеря просто перебрались в сараи и склады, вместо того чтобы возвратиться в Чечню. Жилья в разрушенном войной Грозном по-прежнему недостаточно, хотя г-н Панасюк сказал, что в этом месяце должен быть построен 5-этажный жилой дом на 1000 человек.
И вот теперь обитатели других лагерей гадают, а не станут ли они следующими, кого выселят. Власти обещали, что никого не станут принуждать возвратиться в Чечню, хотя беженцы говорят, что местная и федеральная милиция сказала, чтобы они уезжали отсюда. "Это не переселение, это возвращение домой, - сказал Алауди Хисименков, заместитель главы миграционного управления в Чечне во время официального посещения одного из лагерей для беженцев. - Чеченцы должны жить в Чечне. Только они могут возродить Чечню к жизни". "Вскоре, - добавил он загадочно, - многие будут возвращаться домой".
