Г-н Бжезинский был советником президента Картера по национальной безопасности
Вашингтон, 23 декабря 2002 года. Отрицательная реакция на доклад Багдада, направленный Организации Объединенных Наций (ООН), заставляет предположить, что в ближайшие несколько недель, скорее всего, вновь встанет вопрос о спрятанном иракском оружии массового поражения (ОМП). А поэтому сейчас важнее, чем когда-либо, чтобы Соединенные Штаты сделали все возможное для укрепления доверия к своей позиции.
То, что Соединенные Штаты действуют решительно, уже не подвергается сомнению. Развертывание американских войск и активная подготовка к войне говорят об этом громче всяких слов. В то же время с начала кризиса в августе американские официальные лица используют жесткую и воинственную риторику. Действительно, когда мы размахиваем тяжелой дубинкой и громко кричим, создается широко распространенное впечатление - хотя больше заграницей, чем дома - что Соединенные Штаты и в самом деле хотят воевать в силу причин, которые иногда объявляются открыто, а иногда сознательно маскируются.
Как результат этого, в мире снижается убежденность в том, что американской решимости соответствует взвешенность. Как показывают опросы общественного мнения, во многих странах убеждены, что Америка настроена на войну, и полагают при этом, что администрация Буша-младшего (George W. Bush) использует вопрос разоружения Ирака как прикрытие для своего желания раздавить правящий режим, который создает проблемы в регионе и к которому США, Великобритания и Израиль относятся с особой враждебностью.
Солидное большинство опрошенных во Франции, Германии, России и Турции выступает против войны, и даже в Великобритании общественность разделилась во мнении по данному вопросу. Американцы в общем случае поддерживают применение силы под эгидой ООН, но не как одностороннюю акцию, в которой примут участие по преимуществу американские силы. Иностранцы, которые симпатизируют Америке, все чаще дают понять, что им не по душе американская внешняя политика, и особенно, как им представляется, готовность Америки ввязаться в эту войну.
В этих обстоятельствах представляется настоятельно необходимым, чтобы Соединенные Штаты в ближайшем будущем убедили значительную часть нашей планеты, что твердая позиции Америки в вопросе об Ираке по-прежнему заслуживает международной поддержки. Ведь в конечном итоге главным в этом кризисе является не Саддам Хусейн (Saddam Hussein) и даже не Ирак. Если разобраться, ни тот, ни другой не представляют немедленной угрозы ни для глобального сообщества, ни для самих Соединенных Штатов. Как правильно указал президент Буш-младший 12 сентября, "угроза серьезная и возрастающая", но не непосредственная.
По сути, в данном кризисе на кону стоят законность американского глобального лидерства и эволюция безопасности международной системы. То, как мы принудим Ирак уважать международные правила, создаст прецедент для эффективного решения двойных проблем распространения ОМП и терроризма в других уголках планеты. Если в глобальном масштабе не будет признано законным американское лидерство, которое генерирует необходимую решимость для коллективных действий на основе американской мощи; если не будет всестороннего обдумывания, которого требует подобное лидерство, то мир, скорее всего, постепенно скатится ко все возрастающему насилию, аналогичному закону джунглей.
Таким образом, многое зависит от того, как будет решен вызов со стороны Ирака. Некоторые варианты исхода иракского кризиса укрепят глобальную безопасность. Но другие - нет.
Можно предугадать три основных исхода:
- Иракский режим в конце концов подчинится, удовлетворив в глазах и ООН, и США двойные оперативные требования, предъявляемые к нему резолюцией 1441 Совета Безопасности (СБ) ООН: никаких "ложных заявлений или замалчиваний" в том, что касается его программ разработки вооружений, и "полное сотрудничество" в претворении в жизнь данной резолюции.
- Иракский режим не пойдет на удовлетворение требований ООН, а также и США. Тогда будет осуществлена военная операция под эгидой ООН, и иракский режим будет смещен силой.
- ООН и США придут к разным выводам, и тогда США проведут одностороннюю военную акцию против Ирака в основном самостоятельно, хотя и при некоторой международной поддержке.
Ясно, что первые два исхода повысят способность мировой системы коллективно действовать против аналогичных угроз в других уголках планеты. Это особенно важно в силу усиливающегося неповиновения Северной Кореи и ее самопровозглашенной решимости обзавестись ядерным оружием. В некоторых отношениях этот вопрос имеет даже большую срочность, чем Ирак. Престиж Соединенных Штатов также будет существенно укреплен, потому что любой из исходов будет являться результатом американской решимости, дипломатии и готовности применить силу, даже если это потребует жизней некоторых американских военнослужащих.
Третий исход дает меньше подобных выгод, влечет за собой потенциально более высокую политическую цену, таит в себе опасность более сильных антиамериканских реакций как на Ближнем Востоке, так и в Европе и с большей вероятностью может оставить Америку одной расплачиваться за все во время болезненного и дорогостоящего послевоенного периода. Финансовые затраты Америки могут оказаться огромными. Односторонняя война может вызвать за границей волну антиамериканских настроений и, возможно, также - антисемитизма. И последнее, но не менее важное: для Соединенных Штатов наказание Ирака за его вызывающее поведение по отношению к ООН, в то время как они сами бросают ООН вызов, может стать пирровой победой.
Те, кто так яростно агитирует за третью альтернативу, делают это потому, что у них на повестке дня стоит не разоружение Ирака, а смена правящего режима. Они также не учитывают долговременные последствия создания прецедента для эффективной коллективной международной акции с целью решения проблем глобальной безопасности. Их завышенная оценка американской мощи ведет к тому, что они начинают путать понятия "преобладание" и "всесилие", и неспособность понять это различие может породить динамику, которая окажется опасной для долговременного глобального лидерства Америки.
Отсюда следует, что, если можно избежать третьего исхода, следует приложить максимум усилий, чтобы этого добиться. В предстоящие несколько недель формально это будет зависеть от Ирака, который должен доказать, что соблюдает резолюцию ООН. Но Соединенные Штаты также могут внести свою лепту в гарантирование того, чтобы мировое общественное мнение в целом и СБ, в частности, твердо стояли на своем, требуя от Ирака честно соблюдать все условия, иначе против него будет решительно применена коллективно одобренная военная сила.
Глобального консенсуса для формулы победы будет добиться труднее, если будет казаться, что Соединенные Штаты исключают из рассмотрения первый из трех возможных исходов. Утверждать, что Ирак скрывает свое ОМП, и в то же время не предоставлять ООН доказательств этого - значит ослаблять доверие к Соединенным Штатам. Позиция Соединенных Штатов в отношении Советского Союза во время Кубинского ракетного кризиса была такой эффективной именно потому, что ее подкрепляли убедительные и очень очевидные доказательства.
Решение поделиться с Хэнсом Бликсом (Hans Blix) и его инспекторами конкретными данными разведки, которые могли бы позволить разоблачить иракскую дезинформацию, является, таким образом, шагом в правильном направлении. Воинственная и нетерпеливая риторика, особенно если война все-таки начнется, просто является контрпродуктивной во всем мире и даже дома. А поспешное вступление в войну трудно обосновать.
Наконец, стоит повторить, что комбинация решимости и обдумывания является наилучшей формулой, которая позволяет гарантировать, что после иракского кризиса повысятся как мировая роль Америки, так и глобальная безопасность.
