Грозный, Чечня, 30 декабря 2002 года. Террор начинается с приходом ночной темноты. Иногда это всего лишь слово "ПРЕДАТЕЛЬ", нацарапанное на клочке бумаги и брошенное в открытое окно. В другое время в дверь врываются вооруженные люди, убивая или похищая свою жертву.
На российских солдат в Чечне нападают с тех пор, как президент России Владимир Путин осенью 1999 года направил войска в эту мятежную провинцию. Сегодня, однако, конфликт, в котором прежде доминировали сражения между русскими солдатами и чеченскими боевиками, начинает трансформироваться в гражданскую войну, где чеченские боевики находят себе новую цель: соотечественников-чеченцев, работающих на Россию.
"Они называют нас коллаборационистами, - сказал Тимур Хамидов, чеченец, который служит в чеченской милиции в звании "лейтенант". - Они нам угрожают. Они в нас стреляют. Это постоянная борьба".
В пятницу насилие достигло новой высоты, когда было совершено нападение террористов-смертников на здание пророссийской чеченской администрации в городе Грозном, в результате которого по меньшей мере 61 человек был убит, а более 130 человек ранено, и было уничтожено одно из наиболее сильно охраняемых в городе зданий.
Российские власти возложили вину за это нападение на "международных террористов", конкретно, на чеченского полевого командира Шамиля Басаева и его арабского коллегу Абу аль-Вахида (Abu al-Walid), члена террористической организации "Мусульманское Братство". (В Египте, "Мусульманское Братство" отрицает причастность к данному нападению; г-н Басаев никаких заявлений не делал.)
Москва утверждает, что полностью контролирует обстановку в Чечне, и говорит, что военный этап ее "контртеррористической операции" завершен. Но следующий этап - восстановление законности и порядка и восстановление мира - толкает чеченцев на новую спираль насилия, поскольку Россия пытается создать новую администрацию из лояльных ей местных кадров. Как продемонстрировал взрыв в Грозном, чеченцы, работающие в промосковских органах местной власти, сегодня столь же уязвимы от нападений, что и их российские патроны.
Российская политика "чеченизации" ее контртеррористической операции имеет много прецедентов. Иностранные государства, увязшие в противопартизанских войнах, нередко пытаются снизить собственные потери, прибегая к помощи местных жителей, которым можно доверять. Эта политика, которую пытались проводить Соединенные Штаты во Вьетнаме, зачастую заканчивается провалом.
Москва впервые прибегла к данной стратегии 2 года назад, обещав вывести из Чечни основную часть своей 90-тысячной группировки и передать власть гражданской администрации. Ахмад Кадыров, бывший повстанец, который в 1999 году перешел на сторону федералов, был назначен местным губернатором; ему поручили разнообразные задачи, начиная с поддержания правопорядка и кончая восстановлением разрушенной системы электроснабжения Чечни. Однако россияне так никогда и не выполнили до конца свое обещание вывести войска, несмотря на просьбы г-на Кадырова.
Хотя российские войска уже не ведут регулярных боевых действий, они продолжают проводить так называемые "зачистки" - поиски в населенных пунктах и в сельской местности лиц, подозреваемых в принадлежности к повстанческим вооруженным формированиям. Жестокость этих "зачисток" подорвала доверие к г-ну Кадырову, в результате чего многие чеченцы отстранились от его промосковской администрации. Народное разочарование подпитывает насилие.
Г-н Кадыров, который в момент взрыва в правительственном комплексе Грозного находился в Москве, говорит, что потерял счет количеству покушений на свою персону, которые ему удалось пережить. Нападениям подвергаются все, кто в любой форме сотрудничает с пророссийскими властями и проповедует примирение с Россией. Многих убивают. Были убиты 13 местных членов главной пропутинской политической партии "Единая Россия". Менее заметные чиновники также подвергаются нападениям: повстанцы убивают налоговых инспекторов, пожарных и учителей.
Наибольшей опасности подвергаются сотрудники 10-тысячного отряда чеченской милиции. В октябре в результате взрыва бомбы в милицейском участке Грозного были убиты 25 чеченских милиционеров. Других милиционеров убивают дома, на глазах родственников. Всего за 3 года с момента образования чеченской милиции было убито 256 чеченских милиционеров.
Лейтенант Хамидов пошел служить в милицию, потому что нуждается в деньгах. Другие приходят, чтобы отомстить своим "кровникам", которых убили повстанцы. Проблема для чеченской милиции осложняется еще больше в силу того, что в нее пробралось много тайных сторонников повстанцев. Они днем несут службу в рядах милиции, а ночью стреляют в спину товарищам. В последние месяцы усилиями Федеральной службы безопасности России удается более тщательно фильтровать кандидатов на вступление в ряды чеченской милиции. И все-таки некоторые российские солдаты продолжают смотреть на чеченских милиционеров как на "переодетых бандитов".
Повстанцы пробираются на службу в милицию или переодеваются в форму российских военнослужащих также и потому, что чеченец, выдающий себя за милиционера или военнослужащего федеральных войск, пользуется большей свободой передвижения, что крайне важно на местности, где постоянно происходят проверки документов. Обыкновенно повстанцы запасаются и качественными подложными документами.
Именно так был совершен террористический акт в Грозном в пятницу. Чеченские официальные лица утверждают, что нападавшие сумели проехать через контрольно-пропускные пункты, выдав себя за российских военнослужащих. Они были в обмундировании российской армии, имели документы местных воинских частей и также бумаги с подписью и печатью чеченского правительства. На двух машинах, на которых они прибыли к зданию промосковского правительства, имелись опознавательные надписи и военные номерные знаки.
Генерал Анатолий Крячков сообщил, что к настоящему времени свыше 1700 чеченцев добровольно вызвались служить в российской армии, при этом большинство направлено служить за пределы своей республики. Его не волнует то обстоятельство, что среди добровольцев есть бывшие боевики. Это нам выгодно, - говорит генерал Крячков, - поскольку они хорошие солдаты". Но, как и в случае с милиционерами, добровольно вызвавшиеся служить в российской армии далеко не всегда лояльны России. Для чеченского мужчины, которого нередко подозревают в симпатии к террористам, приписное свидетельство или военный билет нередко является единственным способом избавиться от преследования со стороны власти. "Мы это делаем, чтобы избежать изнурительных проверок на контрольно-пропускных пунктах, - сказал 22-летний Ислам Сулаев. - Только таким путем мы получаем свободу передвижения".
Россия продолжает настаивать, что жизнь в Чечне приходит в норму. Однако о выводе войск больше не говорят. В прошлом месяце министр обороны России Сергей Иванов сказал, что численность группировки федеральных войск в Чечне составляет 80000 человек - всего на 10000 меньше, чем в начале кампании. А тем временем Москва признала, что боевые потери в Чечне с момента начала второй войны составили 4705 офицеров и солдат, а также сотрудников спецслужб и милиционеров, то есть в среднем 4 смерти в сутки.
Что касается полковника Саламова, который командует чеченской милицией, в смертоносных нападениях на своих милиционеров он видит только одно утешение. "Мы не можем делать свою работу плохо, если повстанцы хотят нас убить", - говорит он.
