8 января 2003 года. Буквально через какие-то дни после самого ужасного для России террористического акта чеченских бомбистов-самоубийц в центре Грозного, который унес жизни 80 человек, российский президент Владимир Путин позвонил в Нью-Йорк и в разговоре радостно отметил, что его страна "должным образом идет навстречу своему будущему" Он совсем не имел намерения быть ироничным.
Если на то пошло, не было иронии и в заголовке ежедневной газеты "Известия" в октябре, где говорилось, что кризис с захватом заложников в Москве является "моментом истины". Однако через 3 месяца после этого печального события правда о кровавой катастрофе, каковой является Чечня, остается одной из последних вещей, которую российская общественность может услышать из уст своих руководителей - или узнать из средств массовой информации (СМИ). Вместо этого российские власти усилили свои попытки контролировать все, что пишут об этой войне журналисты.
Истина, разумеется, стала одной из первых жертв сепаратистского конфликта на Кавказе. Три года ужасающей бойни публично оправдываются российскими властями, в лучшем случае игнорировавшими, а в худшем - поддерживавшими российских военных, которые убивали, пытали, похищали людей и совершали иные акты жестокости в отношении гражданского населения Чечни.
Президент Владимир Путин, безусловно, осведомлен об этих вопиющих злоупотреблениях, однако Кремль сделал все возможное, чтобы путем устрашения принудить журналистов не сообщать о них. Результатом стала отретушированная картинка событий чеченского конфликта, из которой российскому читателю не удается составить представление о действительной цене этой войны - в плане потерь личного состава, ресурсов, снижения морали военнослужащих и (последнее, но не менее важное) утраты национальной совести.
К сожалению, г-н Путин не воспользовался террористическим актом в октябре как возможностью извлечь урок из былых неправильных действий. Вместо этого он, как видно, полон решимости совершать новые ошибки. Сегодня российский президент чернит и подвергает остракизму умеренных чеченских руководителей (включая и законно избранного президента Аслана Масхадова), насильственно выселяет чеченские семьи из лагерей для беженцев в Ингушетии, усиливает так называемые "зачистки" - операции по прочесыванию, направленные против чеченского населения - и еще сильнее сдавливает горло российским СМИ. В совокупности эти поступки демонстрируют, что "момент истины" России оказался у нее украденным ее президентом, который намеревается и в дальнейшем сохранять сочиненную Кремлем ложь об этой войне.
Принимая во внимание тот факт, что Чечня играет центральную роль для политического будущего г-на Путина, освещение этой войны в СМИ крайне важно для российского президента. До недавних пор российские власти воздерживались от законодательного регулирования деятельности СМИ. Вместо этого для осуществления властных полномочий Кремля они применяли разнообразные пряники (избирательный фаворитизм и/или государственное финансирование) и кнуты (финансовое давление, перетасовки в руководстве, особые визиты представителей Федеральной службы безопасности (ФСБ), персональные притеснения). Разумеется, имеются и более открытые методы давления, в том числе арест, похищение, физическое насилие и угроза убийства, которые применялись против ряда российских журналистов - включая Анну Политковскую, Григория Пасько и Андрея Бабицкого.
В последние 3 года силы безопасности России превратили Чечню - а теперь и соседнюю Ингушетию - в окруженные забором гетто, скрытые от глаз и ушей всех, кроме нескольких десятков журналистов, чье передвижение внутри этих территорий тщательно контролируется. Журналистам обыкновенно не разрешают посещать эти территории, если только выясняется, что в их репортажах содержится критика российских войск. Бессчетные бюрократические рогатки (включая и обязательный эскорт из числа военнослужащих) поджидают здесь всякого, кто намеревается посылать репортажи из Чечни.
Силы безопасности арестовывают, допрашивают, угрожают физическим насилием и высылают за пределы зоны военных действий журналистов, в том числе иностранных, которые отказываются следовать указаниям российских властей "не видеть и не слышать ничего плохого". Как сообщает Андрей Бабицкий, большинство журналистов российских печатных изданий и почти все репортеры вещательных СМИ практикуют "довольно строгую самоцензуру".
Но г-н Путин - сообразительный политик. Он к тому же ощущает международное давление - пусть даже и слабенькое, применяемое при подходящей возможности - с тем, чтобы принудить его ответить на обвинения в злоупотреблениях российских войск в Чечне. Для поддержания в глазах западной общественности впечатления о себе как либерале российский президент знает, что он не может казаться слишком деспотичным в подавлении демократических институтов, включая и прессу.
Недавно наложенное г-нм Путиным вето на законопроект, предусматривающий внесение изменений в закон Российской Федерации о СМИ, является ярким примером его стратегии, направленной на то, чтобы приглушить критику военных усилий и в то же время публично выступать как защитник свободы прессы. Эти изменения, почти единодушно одобренные парламентом после кризиса с заложниками в московском театре, запрещали передачу любых сообщений, которые могут рассматриваться как пропаганда экстремизма или служить оправданием для сопротивления проведению антитеррористических операций.
Вместо этого российский президент предложил законодателям снова, не так уж жестко попытаться изменить существующий уже целое десятилетие закон, на этот раз при активном участии самих журналистов. Посмотрим, будет ли удачливой эта стратегия "пятой колонны", заключающаяся в том, чтобы привлечь самих журналистов к удушению собственной свободы.
Разумеется, больше всех страдает от кампании Кремля по сокрытию истины сам чеченский народ. Как отмечает г-н Бабицкий, возглавляемая Кремлем кампания по удушению журналистской свободы в Чечне неоднократно позволяла российским военным действовать в обстановке беззакония, не опасаясь судебной ответственности за преступления против гражданского населения.
Г-ну Путину слишком хорошо известно, что в отсутствие информации общественности нет никакой возможности требовать отчетности, и таким образом не видно конца кровопролитию. Сохраняя атмосферу лжи и отрицания, которая питает эту войну, г-н Путин ставит под угрозу безопасность всех своих подданных - русских и чеченцев. В конце концов, в этой войне нет победителей, ибо совершенные в Чечне преступления ведут к дегуманизации как той, так и другой нации. Воюя с Чечней, Россия смотрится в зеркало, ибо она сражается сама с собой и с тем наследием, которое обусловлено ее террором и жестокостью. Г-н Путин хотел бы замолчать последствия этой истины. Но тем самым он не только компрометирует безопасность своей страны, но также подрывает и ее совесть.
