Австрийский город Грац, названный культурной столицей Европы 2003 года, часть своей специальной программы собирается посвятить мазохизму и вспомнить творчество писателя Захер-Мазоха (Sacher-Masoch), которого ставит на одну ступень с маркизом де Садом (de Sade). Жители Граца познакомят всех желающих не только со своим культурным наследием, но и с самым знаменитым своим земляком - Леопольдом Захер-Мазохом, давшим имя мазохизму, поскольку именно он описал это увлечение в своей знаменитой книге «Венера в мехах».
Коронованная и увешанная драгоценностями, облачившая свое нагое тело в меха и высокие кожаные сапоги, Ванда Захер-Мазох - это главный идол мазохистов, известный всем миру. Столетие со дня смерти Захер-Мазоха отмечалось в 1995 году; основоположник мазохизма преподавал историю, а его имя вместе с именем маркиза де Сада постоянно встречается в работах Фрейда (Freud), связавшего пристрастия этих двух фетишистов в единое целое, дав ему название садомазохизма. Захер-Мазох поддерживал отношения с Эмилем Золя (Emil Zola), Ибсеном (Ibsen) и Виктором Гюго (Victor Hugo) и другими выдающимися литераторами той эпохи. Его теория мазохизма, которой он дополнил учение маркиза де Сада, прославила его, а самой знаменитой его книгой, которую можно считать руководством по практическому мазохизму, стала «Венера в мехах». Подобно Саду, полагавшему, что через удовольствие можно прийти к пониманию, австрийский писатель полагал, что женщина может стать для мужчины источником бесконечной муки, а потому - и знания. Фрейд, в свою очередь, использовал учения и того, и другого, чтобы осмыслить жизнь через сексуальность.
Фетишистским мифом Захер-Мазоха становится Ванда, его первая жена, которую на самом деле звали Анжелика Аврора Рюмелин (Angelica Aurora Ruemelin). Но сам мазохизм как культурное явление развивается уже вне биографии своего создателя, воспевшего это своеобразное увлечение, начинает влиять на иные проявления искусства и оказывается навечно связанным с миром маркиза де Сада и Фрейда. И сегодня мы не можем заниматься изучением наследия одного из этих трех умов, оставив в стороне два других. Величие Захер-Мазоха состоит в том, что ему удалось создать универсальную научную теорию из своих самых сокровенных желаний.
Захер-Мазох одну за другой превращал своих многочисленных женщин в особых палачей, прикрывавших наготу мехами. От них он требовал лишь одного - боли и еще боли, понимая, что боль - это тайный путь к достижению счастья. Но, позднее была изучена не только связь между болью и счастьем, но и между сексуальностью и властью, а подобная теория позволяет нам, обратившись к творчеству австрийского писателя, говорить о существовании примитивной и бесконечно глубокой связи между садомазохизмом и фашизмом. Захер-Мазоха можно было бы назвать неизвестным предтечей фашистского учения, согласно которому пытки - это один из самых сладостных способов уничтожения человека. А, значит, насилие и газовые камеры являются актами любви по отношению к жертвам нацистов, благодаря которым несчастные попадают на небеса. Не напрасно в Дахау тысячи и тысячи мужчин и женщин оголялись, чтобы их палачи могли любоваться красотой человеческой плоти, рассеченной ударами нацистских плетей.
Жиль Делез (Gilles Deleuze) сожалеет о том, что имя Захер-Мазоха предано забвению, в то время как его учение - мазохизм - стало неотъемлемой частью обыденной культуры. Именно здесь, на ограниченном, что весьма характерно, географическом пространстве (откуда родом Кафка/Kafka, а наряду с ним еще и другие жертвы и палачи холокоста), стоит искать глубинные корни фашизма. Печальное открытие, сделанное фашистскими учеными и предугаданное маркизом де Садом - боль является источником наслаждения и наоборот, а жертва превращается в палача своего палача и заставляет того убивать, убивать свою жертву. Захер-Мазох заставил свою жену обнажиться и прикрыть наготу мехами. Это был день рождения холокоста.
