14 января 2003 года. Две жестокие войны за последнее десятилетие разрушили Чечню, не решив важнейшего вопроса о статусе этой, настроенной на отделение, республики Российской Федерации. План Владимира Путина провести в марте референдум по предлагаемой новой Конституции Чечни, после чего провести новые президентские и парламентские выборы кажется внешне привлекательным, однако он совершенно недостаточен для того, чтобы разрешить этот конфликт демократическим путем.
Вторая чеченская война, идущая вот уже четвертый год, оказывается не менее разрушительной и бесполезной, чем первая война, которая была в начале 1990-х годов. Обе стороны постоянно нарушают права человека и позволяют оставаться безнаказанными вопиющим преступлениям. Российская жестокость усилилась после того, как в прошлом году чеченские террористы захватили заложников в московском театре, а в Чечне в прошлом месяце было взорвано здание республиканской администрации, в результате чего были многочисленные жертвы.
Чеченские участники полувоенных вооруженных формирований ведут себя не менее предосудительно, совершая зверства в отношении как русских, так и чеченских мирных жителей; они принимают помощь, в том числе в вопросе боевой подготовки, от иностранных террористов, включая "Аль-Каиду". Их поведение способствовало тому, что в среде русских либералов исчезла былая симпатия к историческим обидам Чечни.
Именно в этом контексте необходимо оценивать запланированный референдум. Представление о том, что в нынешнем климате устрашения можно получить правильное представление о настроениях чеченского общества, является нелепым. Сомнения относительно действительной природы этого мероприятия усилились после получения сообщений о том, что нужное число подписей под петицией, которая делает этот референдум законным, удалось получить только путем включения дислоцированных в Чечне русских солдат.
Не было никаких серьезных попыток обсудить новую Конституцию с чеченцами независимо от России. Представляется, что положения этого документа предусматривают для Чечни меньше автономии, чем та, которой уже пользуются другие российские республики. Любое правительство, которое появится в результате этого небезупречного процесса, будет, скорее всего, рассматриваться чеченцами как банда российских пособников, а не как собственные независимо избранные представители.
Очевидно, целью г-на Путина не является предоставление реальной политической возможности для разрешения кризиса; он намерен организовать спектакль, чтобы убедить внешний мир, что чеченская война закончилась и международному сообществу не о чем больше беспокоиться. Именно этим объясняются поспешные попытки Москвы ликвидировать лагеря для беженцев, где мирные жители Чечни укрываются от беспощадной войны. Эти лагеря, к сожалению, сегодня необходимы, как никогда.
Представляется также, что именно этим руководствовался президент Путин, когда недавно отказался продлить Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) мандат на мониторинг соблюдения прав человека в Чечне. Для создания обстановки, в которой станут возможными честные выборы, необходимо не только продолжать мониторинг соблюдения прав человека, но и предпринять определенные усилия с целью привлечения к ответственности нарушителей. Г-на Путина следует подтолкнуть к поискам политического решения о прекращении войны. Ему следовало бы начать с того, чтобы пересмотреть свой бесполезный план референдума.
