Заняла ли теперь Россия в иракском вопросе окончательно сторону критиков Америки: Германии и Франции? Кое-что, сказанное российским президентом Путиным в ходе визита в Париж, заставляет понимать это именно так. Совместное заявление Германии, Франции и России является «первым шагом на пути к многополярному миру», сказал он не без пафоса. Впервые в послевоенной истории делается попытка разрешить конфликт, больше не следуя логике прежних военных блоков. Одновременно Путин неоднократно использовал понятие о многополярном мировом порядке. В девяностые годы Россия, прибегнув к этому понятию, полностью изменила свою политику, направленную теперь против претензий на господствующее положение Соединенных Штатов. «Если мы хотим, чтобы мир был более предсказуемым, а, значит, более надежным, он в таком случае должен быть многополярным», - сказал Путин. Эти слова прозвучали для старого поколения геостратегов все равно, что музыка.
Российский президент, которого в Париже встречал лично президент Жак Ширак (Jacques Chirac) и приезд которого был отмечен большим количеством флагов, гимнов и гирлянд, проявил себя настоящим европейцем. В Париже и Берлине вздохнули: Путин высвободил критически настроенный к американцам дуэт из грозившей тому изоляции. Принимавшая гостя французская сторона, в прошлые годы более других европейцев клеймившая войну в Чечне, была благодарна Путину и положила дело по Чечне под сукно, сопроводив это действие парой вежливых замечаний. Российские газеты уже пишут об оси Москва-Берлин-Париж.
Но против подобных представлений выступил сам Путин. «Не может быть речи о блоке или оси», - сказал он и дал понять, что совместное заявление направлено не против Вашингтона. «Без жесткой позиции Соединенных Штатов не удалось бы заставить Ирак пойти на сотрудничество», - похвалил он американцев и подчеркнул, выступая по французскому телевидению: «я с удовольствием могу называть американского президента своим другом». Утверждать такое о себе может, разумеется, не каждый глава европейской страны. Он не предполагает, что Россия воспользуется своим правом вето в Совете безопасности, продолжал Путин.
Вчера в российской прессе превалировала оценка, что совместное заявление трех европейских держав вряд ли как-то свяжет Москву. Дело в том, что Путин, как и прежде, находится в выгодном положении. Он может позволить себе по отношению к Вашингтону значительно больше, чем Шредер (Schroeder) или Ширак, не вызывая за это критики в свой адрес. Россия не является официальным союзником Соединенных Штатов, она - не член НАТО и потому не связана такими же обязательствами, как Берлин или Париж. «Россия может оставаться обезьяной, которая сидит на холме и наблюдает, как дерутся тигры», - комментирует ситуацию политолог Тимофей Бардачев из Фонда Карнеги (Carnegie) в Москве.
Брать под защиту европейцев, не раздражая американцев, - к таким сбалансированным действиям Путин будет прибегать и впредь доколе это будет возможно. У России в Ираке существуют экономические интересы: возвращение долгов, сохранение инвестиций в нефтяном бизнесе. Война связана с большим риском для российской экономики, прежде всего, что касается стабильности цен на нефть. Поэтому предотвращение войны - в интересах России. Но не меньшей опасностью в Москве считают возможность оказаться во враждебных отношениях с Америкой и в полном проигрыше в случае войны, после ее завершения.
Хотя Путин постоянно говорит о том, что в иракском вопросе не следует вести себя, как на восточном базаре, русские ведут с американцами переговоры относительно того, на какие обещания Москва может рассчитывать на время после смены власти в Багдаде. То, что Ирак в эти дни вторично расторг договор с нефтяным гигантом России «Лукойлом» об освоении нефтяных месторождений Западная Курна-2, свидетельствует о том, что Багдад знает о таких переговорах. Один высокопоставленный американский дипломат подтвердил в Москве, что переговоры идут, прежде всего, по вопросу возвращения долгов иракским правительством после ухода Саддама Хусейна (Saddam Hussein). Речь идет, по разным оценкам, о сумме в размере от 7 до 11 миллиардов долларов США. Путин заставил Россию вести прагматичную внешнюю политику. Это маленькая революция. Если во время войны в Югославии политики и средства массовой информации стремились переплюнуть друг друга в антизападной риторике, то сегодня нет демонстраций против угрозы войны против Ирка, есть лишь сдержанная критика со стороны общественности позиции Вашингтона. Ввод американских войск в Кувейт - не в числе главных новостей, и сообщается об этом в трезвых тонах. Широко распространенный в России антиамериканизм служит, согласно исследованиям, скорее, для утверждения в своих собственных убеждениях и не носит агрессивного характера.
Русские могут в свете своего прагматизма, свободного от соображений морального порядка, только удивляться позицией немецкой стороны. Ведь у Германии в Ираке, в отличие от Франции или России, нет ни экономических интересов, ни политических обязательств, как у Москвы, унаследовавшей их за время долгой дружбы еще со времен Советского Союза. Зачем в таком случае немцы таскают каштаны из огня для других? То, что иракский вопрос может повлиять на исход выборов, представить себе трудно. Каждый имеет право на свои собственные ошибки, Москва в любом случае хочет извлечь урок из своих ошибок во время войны в Югославии. Тогда о диктаторе Милошевиче (Milosevic) заговорили только тогда, когда время его уже давно прошло. Так или иначе, на этот раз Россия хочет быть в числе выигравших.
