Москва, 24 февраля 2003 года. Это все кажется давно знакомым. Двенадцать лет назад, накануне первой войны в Персидском заливе, тогдашний Советский Союз протестовал против готовившейся военной акции Соединенных Штатов в Ираке и угрожал использовать свое право вето в Совете Безопасности (СБ) Организации Объединенных Наций (ООН). В надежде внести раскол в западную коалицию Москва послала в Багдад Евгения Примакова, кремлевского инсайдера и личного друга Саддама Хусейна (Saddam Hussein), чтобы попытаться в последнюю минуту заключить соглашение.
Сегодня, когда Соединенные Штаты Америки снова сосредоточивают вокруг Персидского залива свои вооруженные силы для нападения на Ирак, Россия намекает, что, возможно, использует право вето, чтобы не допустить принятия СБ ООН резолюции, разрешающей применение силы против Ирака. И снова в Багдаде оказывается г-н Примаков, которого туда направил с секретной миссией президент России Владимир Путин.
Времена, однако, совершенно переменились. Если Советский Союз на протяжении долгих лет "холодной войны" стремился вбить клин в отношения между Европой и Америкой, то Россия сегодня, по всей видимости, сбита с толку самым свежим трансатлантическим расколом по вопросу о том, как следует поступить с Ираком.
Российские политические эксперты неистово спорят о том, как следует вести себя России, если вопрос о применении военной силы против Ирака станет голосоваться в СБ ООН, что может случиться уже на этой неделе. Ключевая проблема, как заявляют многие, заключается в том, как добиться максимальных выгод для России, причинив в то же время минимальный вред, особенно своему хрупкому партнерству с Соединенными Штатами после событий 11 сентября.
"Перед Россией стоит очень серьезная дилемма, - говорит Алексей Арбатов, либеральный законодатель и заместитель председателя Комитета Государственной Думы Российской Федерации по обороне. - Россия не поддерживает применение силы против Ирака, но, применив наше право вето в СБ ООН, мы можем оказаться в роли лидера антиамериканской коалиции. А это может уничтожить все, чего мы добились в наших отношениях с Соединенными Штатами за последнюю пару лет".
Г-н Примаков, профессиональный ученый-арабист, получивший, в том числе, опыт на посту главы Службы внешней разведки, на посту министра иностранных дел и на посту премьер-министра постсоветской России, в воскресенье встречался с иракскими официальными лицами, чтобы, как утверждают политические аналитики, убедить их, что ради сохранения мира им следует более тесно сотрудничать с инспекторами ООН по вооружениям.
Некоторые эксперты доказывают, что России следует более энергично поддержать Францию и Германию, которые упрямо выступают против американской политики в отношении Ирака. "Что бы ни случилось в Ираке, ясно, что установившийся после окончания "холодной войны" мировой порядок вскоре претерпит серьезные изменения, - заявляет Виктор Кременюк, заместитель директора Института США и Канады в Москве. - Мы являемся свидетелями рождения Европы, которая в значительно меньшей степени зависима от США, более решительна в отстаивании собственной позиции и защищает свои собственные интересы. Следовательно, России предстоит стратегический выбор. В конечном итоге с кем мы пойдем: с Европой или с США?"
Г-н Кременюк и другие утверждают, что после распада СССР Москве не удалось наладить полноправные партнерские отношения с Вашингтоном. "Последние две администрации Белого дома (резиденция президента США в Вашингтоне - прим. пер.) игнорировали возможности привязать Россию к Соединенным Штатам как в экономическом, так и в политическом планах, - говорит г-н Кременюк. - Следовательно, нам нечего опасаться никакого ответного шага Америки против нас за нашу поддержку французской и немецкой позиции по Ираку".
В России широко распространена горечь в связи с тем, что США вот уже на протяжении целого десятилетия отказываются предоставить России статус наибольшего благоприятствования в торговле. И Россия все еще ощущает боль от недавно введенных американских тарифов на экспорт российской стали. Некоторые русские националисты, кроме того, недовольны тем, что США поддерживают расширение Организации Североатлантического договора (НАТО) на восток, а также и тем, что год назад США вышли из Договора об ограничении систем противоракетной обороны (Договора по ПРО).
"На протяжении большей части прошедшего десятилетия США относились к России не как к другу, а как к потенциальному геополитическому сопернику, - говорит Сергей Марков, председатель связанного с Кремлем Гражданского совета по международным делам. - Как результат, американское экономическое партнерство с Россией практически равно нулю, а ее политические связи с нами очень слабы". Наоборот, в истекшем десятилетии торговля Москвы с Европой быстро росла и сегодня составляет более половины всего внешнеторгового оборота России.
Однако, г-н Марков предостерегает, что альянс России с Америкой после 11 сентября в борьбе против международного терроризма остается в числе сильных общих интересов. "Вот почему Россия сегодня колеблется, - говорит он. - США остаются критически важным союзником в сдерживании угроз экстремизма и терроризма, таким, которого Россия не хотела бы терять".
Специалисты заявляют, что Россия унаследовала от СССР многие из мотиваций для того, чтобы выступать против войны, в том числе традиционную внешнюю политику, рассматривающую Ирак как ценного клиента, а также важные экономические инвестиции в иракские нефтяные месторождения и озабоченность тем, как ей получить приблизительно 7 млрд. долл. США, которые должен Москве г-н Хусейн еще с советских времен.
В то время как другие страны, как представляется, готовы присоединиться к возглавляемому Америкой маршу на Багдад, сегодняшняя Россия оказалась в положении глубоко сомневающегося стороннего наблюдателя. "Это иронично, что начинает сбываться давнишняя мечта советского Кремля - наблюдать, как Европа и Америка вцепились друг другу в горло - а Москва не представляет, что ей следует делать в этой связи", - говорит Борис Макаренко, аналитик независимого Центра политических технологий.
