Брюссель, 6 марта 2003 года. Россия пытается заглянуть в "следующий день" после любой войны в Ираке, когда оценивает, что наилучшим образом отвечает ее долговременным стратегическим интересам: поддержка США против Багдада или объединение с франко-германской антивоенной осью.
"Российский президент Владимир Путин знает, какова цена этого выбора, - сказал Александр Рар (Alexander Rahr), специалист по России из Германского общества внешней политики. - Ему приходится сопоставлять все, что он выиграл в своих отношениях с Вашингтоном после 11 сентября, с тем, что он сможет получить, используя Германию и Францию в интересах возвращения России в Европу".
"Дело тут не в Ираке. Тут дело в том, что будет после".
На первый взгляд, Москве есть что терять в своих отношениях с Вашингтоном - отношениях, которые расцвели после нападений 11 сентября, когда г-н Путин безоговорочно поддержал борьбу администрации Буша-младшего (George W. Bush) против терроризма. В обмен Вашингтон начал использовать Россию для того, чтобы разнообразить источники снабжения Америки энергоресурсами, и позволил России занять более высокое положение на мировой арене. Но самым крупным призом стало неохотное решение Вашингтона рассматривать конфликт в Чечне как войну против терроризма.
Однако французские и немецкие аналитики считают, что г-н Путин, вполне вероятно, изучает выгоды, которые можно получить, если использовать эпоху после "холодной войны" для того, чтобы вернуться в состав основной Европы. Они также доказывают, что Москва осознает наличие углубляющихся трещин в отношениях между США и ее когда-то близкими союзниками, такими, как Германия. Эти трещины будет нелегко заделать после любой войны в Ираке. "Путин воспользуется этими трещинами в своих интересах. Он мог бы использовать ослабленную Германию для того, чтобы при вхождении в Европу получить более важный статус".
Признаки изменения позиции появились во вторник, когда российский министр иностранных дел Игорь Иванов заявил в Лондоне, что Москва едва ли воздержится при голосовании второй резолюции Совета Безопасности (СБ) Организации Объединенных Наций (ООН); он предостерег, что Россия, возможно, использует свое право вето.
"Я чувствую, что у Путина растет неприятие нового видения мира Вашингтоном, - сказал Франсуа Хейсбург (Francois Heisbourg), директор французского Фонда стратегических исследований. - Вопрос в том, сумеют ли Париж и Берлин дать Путину что-то существенное". Г-н Путин мог бы подтолкнуть Европейский Союз (ЕС) - поддержка которого критически важна - к проведению кампании за прием России во Всемирную торговую организацию (ВТО).
Г-н Хейсбург высказал также предположение, что г-н Путин мог бы добиваться более выгодного соглашения о статусе российского Калининградского анклава, который в следующем году окажется зажатым между двумя новыми членами ЕС. Он, кроме того, будет продолжать настаивать на том, чтобы Россия имела в ЕС более весомый голос при выработке европейской политики безопасности и обороны. Это может оказаться более трудным, чем недавно образованный Совет Организация Североатлантического договора (НАТО) - Россия, который позволил Москве принимать участие в решении определенных вопросов.
Восточноевропейские страны, которые вступают в ЕС в следующем году, сделают все от них зависящее, чтобы удержать Россию на расстоянии, поскольку они уже проиграли аналогичную битву в НАТО. Их поддержат Дания и другие малые страны.
Глубокие расхождения среди 15 членов СБ ООН в вопросе об Ираке, однако, могут убедить г-на Путина, что Вашингтон, а не Берлин и Париж, является той столицей, которая способна дать ему то, что ему требуется.
