Джимми Картер, 39-й президент США, является председателем Картеровского центра в Атланте и лауреатом Нобелевской премии мира за 2002 год
Атланта, 9 марта 2003 года. В американской внешней политике происходят глубокие изменения, ведущие к отказу от последовательных двухпартийных воззрений, которые на протяжении более двух столетий обеспечивали величие нашей стране. Эти воззрения строились на основополагающих религиозных принципах, на уважении международного права и на союзах, которые обеспечивали принятие мудрых решений и взаимные ограничения. Наша очевидная решимость начать войну против Ирака, без поддержки мирового сообщества, является нарушением этих основополагающих принципов.
Как христианин и как президент, которого не раз жестоко провоцировали международные кризисы, я хорошо познал принципы справедливой войны, и мне ясно, что одностороннее, по сути, нападение на Ирак не удовлетворяет этим стандартам. Это чуть ли не всеобщее убеждение религиозных лидеров, за исключением разве что нескольких представителей Конвента Баптистов Юга (Southern Baptist Convention), которые находятся под большим влиянием своей приверженности Израилю, основывающейся на апокалиптической (предсказывающей конец света) теологии.
Для того чтобы война была справедливой, она должна удовлетворять нескольким четко определенным критериям.
Начинать войну следует только в крайнем случае, когда исчерпаны все другие ненасильственные опции. В случае с Ираком очевидно, что существуют четкие альтернативы войне. Эти опции - ранее предлагавшиеся нашими собственными лидерами и одобренные Организацией Объединенных Наций (ООН) - были вновь подтверждены в пятницу Советом Безопасности (СБ). Но сейчас, когда не существует прямой угрозы нашей собственной безопасности, и вопреки подавляющей оппозиции большинства народов и правительств мира, Соединенные Штаты, как представляется, полны решимости осуществить военную и дипломатическую акцию, которая почти не имеет прецедента в истории цивилизованных стран. Первый этап нашего широко разрекламированного плана войны предусматривает в первые несколько часов нападения обрушить на относительно беззащитное иракское население 3000 авиабомб и ракет для причинения ему такого урона и его деморализации настолько, чтобы народ сам поменял своего отвратительного лидера, который, скорее всего, будет прятаться в безопасности во время бомбежек.
Применяемое в войне оружие должно обеспечивать дискриминацию между комбатантами и нон-комбатантами. Широкомасштабные воздушные бомбардировки, даже с применением высокоточного оружия, неизбежно ведут к "сопутствующему ущербу". Генерал Томми Фрэнкс (Tommy R. Franks), командующий вооруженными силами США в зоне Персидского залива, выражает озабоченность в связи с тем, что многие военные цели расположены вблизи больниц, школ, мечетей и частных жилых домов.
Применяемое нами насилие должно быть пропорциональным понесенным нами потерям. Несмотря на другие серьезные преступления Саддама Хусейна (Saddam Hussein), попытки Америки уличить Ирак в причастности к террористическим нападениям 11 сентября являются неубедительными.
Нападающие должны иметь законное право на ведение войны, санкционированное тем обществом, которое они представляют. По-прежнему можно добиваться единогласного решения СБ относительно уничтожения иракского оружия массового поражения (ОМП), однако сегодня нашими заявленными целями нападения являются смена правящего режима и установление в регионе пакс-американа (Pax Americana - "американский мир", гарантом которого будет Америка - прим. пер.), быть может, путем оккупации этой этнически разделенной страны на протяжении целого десятилетия. На эти наши цели мы не получили разрешения от мирового сообщества.
Другие члены СБ ООН пока что сопротивляются огромному экономическому и политическому давлению Вашингтона, и мы стоим перед возможностью либо нашей неспособности собрать необходимое число голосов, либо осуществления права вето Россией, Францией и Китаем. Хотя Турцию все еще можно будет уговорить прийти нам на помощь обещанием огромных финансовых вознаграждений и частичного будущего контроля над курдами и нефтяными месторождениями на севере Ирака, ее демократический парламент хотя бы присовокупил свой голос к выражению озабоченности всего мира.
Мир, который устанавливается в результате войны, должен быть явно лучше, чем прежний. Хотя имеется видение мира и демократии в Ираке, вполне возможно, что следствием военного вторжения станет дестабилизация обстановки в регионе, которая подтолкнет террористов к новым угрозам безопасности на нашей родине. Далее, действуя вопреки воле подавляющего большинства стран мира, Соединенные Штаты подрывают роль ООН как жизнеспособного института поддержания мира во всем мире.
А как насчет мирового статуса Америки, если мы не вступим в войну после того, как осуществили столь массированное развертывание войск в регионе? Сердечные симпатии и дружба, которые были предложены Америке после нападений 11 сентября даже со стороны прежде антагонистских режимов, в основном растрачены; все более унилатералистская (unilateral - односторонняя, англ.) и деспотическая политика привела к тому, что уровень международного доверия к нашей стране опустился до самого низкого на моей памяти уровня.
Американский статус, безусловно, опустится еще ниже, если только мы начнем войну, бросив очевидный вызов ООН. Но использование присутствия и угрозы применения нашей военной мощи для того, чтобы принудить Ирак к соблюдению всех резолюций ООН - имея в виду, что война является крайней опцией - повысит наш статус как поборников мира и справедливости.
