Относительное молчание Китая по поводу иракского кризиса не противоречит малоактивной внешней политике этой страны. Ожидается, что на следующей неделе Цзян Цзэминь (Jiang Zemin) официально передаст президентские полномочия Ху Цзиньтао (Hu Juntao), оставив себе пост председателя государственного комитета по военным делам. Таким образом, Цзян Цзэминь продолжит держать под строгим контролем внешние отношения. Однако отставка Цянь Циченя (Qian Qichen), на протяжении последних 15-ти лет бывшего главным архитектором внешней политики, и возможное назначение на пост министра иностранных дел Ли Чжаосиня (Li Zhaoxing) поднимают вопрос, на который китайцы не готовы ответить: изменится ли внешняя политика этой страны?
Этот вопрос многим в Пекине может показаться абсурдным. Неактивное участие в международных делах, поддержание стабильных отношений с Соединенными Штатами, и извлечение выгоды из процесса глобализации для ускорения экономического роста шли на благо страны. Зачем что-то менять?
На самом деле, мало кто может поспорить, что внешняя политика Пекина демонстрирует возросший уровень зрелости и опыта. И все же, отношение Китая к иракскому и северокорейскому кризисам показывает риск и последствия, которые влечет за собой пассивность.
Желание не вмешиваться в ход кризисов в Ираке и Северной Корее привело к тому, что Китай был вынужден занять двусмысленную позицию и потерять то влияние, которое он мог бы иметь при принятии решений. В отличие от России, которая осуществляет более деятельный подход, Китай не проявляет активности. Его отношение к применению силы против Ирака пока не ясно. Заявленная им цель сохранения Корейского полуострова безъядерной зоной не сопровождается принятием каких-либо значимых дипломатических мер.
Бездействие еще труднее объяснить, когда становится понятным, что стоит на кону для Китая. Его непосредственные экономические интересы в Ираке незначительны. Однако, принимая во внимание растущую зависимость от ближневосточной нефти, которая составляет около 60 процентов импорта, Китай сможет лучше обеспечить свои интересы, принимая более активное участие и занимая более определенную позицию в иракском кризисе. Пассивность чревата маргинализацией.
Бездействие Пекина в растущей ядерной конфронтации с Северной Кореей разочаровало его союзников и разъярило Вашингтон. Хотя Китай и не обязан придерживаться политики США по отношению к Пхеньяну, он должен разработать альтернативу американской политике отказа от переговоров. Если Пекин позволит кризису выйти из-под контроля, то он может попасть в ядерный переплет, который будет иметь разрушительные последствия для мира и благополучия региона.
В мире, в котором угрозы, исходящие от государств-изгоев и международного терроризма представляют не меньшую опасность, чем противоборство сверхдержав, Пекин может улучшить защиту своих интересов, изменив свою дипломатическую стратегическую политику. Продолжая сотрудничать с Соединенными Штатами, Китай должен использовать свое растущее влияние для укрепления своей роли в международном сообществе. Это может потребовать от Пекина отказа от некоторых старых привычек, таких, как отказ от значимого участия в миротворческих операциях, нежелание увеличивать свой финансовый вклад в бюджет ООН, а также отказ от любых руководящих ролей в многонациональных организациях.
Руководящая роль Китая прежде всего нужна будет для влияния на его нестабильных соседей. Инициатива Пекина по созданию зоны свободной торговли совместно с Ассоциацией государств Юго-восточной Азии является хорошим началом. Однако Пекин может сделать гораздо больше для уменьшения опасений своих соседей по поводу растущей мощи Китая. Для этого может потребоваться принятие новой двухсоставной региональной стратегии.
Во-первых, Китай должен использовать свое влияние для укрепления региональной интеграции и сотрудничества. Во главе угла должно стоять расширение свободной торговли в регионе.
Во-вторых, Пекин должен улучшить свои прохладные отношения с Токио, в котором негативное отношение к Китаю достигло высокого уровня. Чтобы успокоить Японию, Китай должен стать более открытым в вопросах модернизации своих вооруженных сил, перестать использовать в качестве дипломатического инструмента вину Японии за нападение в войне, и должен начать относиться к ней как к полноценному равноправному партнеру в поддержании мира и обеспечении процветания Восточной Азии. Реальное примирение Китая и Японии является необходимым условием для региональной коллективной безопасности.
Несомненно, новой внешнеполитической команде Китая все это может показаться амбициозной задачей. Она также противоречит устаревшему дипломатическому мышлению Пекина. Но если китайское руководство не воспользуется текущей возможностью изменить обстановку в окружающем Китай регионе, то это сделают для себя другие страны - и Китаю это может не понравиться.
Минксин Пей - Ведущий научный сотрудник Фонда Карнеги за международный мир
