20 марта 2003 года. Вашингтон после неудачной попытки заручиться резолюцией Организации Объединенных Наций (ООН), поддерживающей применение силы в Ираке, яростно ополчился против Парижа. Однако осуждение Россией возглавляемой Соединенными Штатами военной акции является не менее сильным и вчера оно было продолжено в ООН. Так почему Вашингтон пощадил Москву?
На одном уровне ответ прост. "Именно французы первыми высунули шею. Они явно приложили все силы к тому, чтобы возглавить оппозицию. У россиян такой роли не было", - говорит один высокопоставленный представитель США.
В отличие от французов, российские официальные лица не путешествовали по свету, собирая под свои знамена оппозиционные США силы. И США остаются убежденными, что при отсутствии обеспечиваемого Парижем прикрытия Москва не наложило бы вето на резолюцию.
Россия противится военной акции отчасти потому, что она непопулярна среди россиян. Но она также считает, что в результате вторжения в Ирак ее интересы в этой стране будут поставлены под угрозу, не в меньшей мере потому, что она опасается ответных акций российских мусульман, особенно в Чечне.
В этом есть также и нечто более глубокое, говорит Уэйн Мерри (Wayne Merry), бывший американский дипломат в Москве: озабоченность возможными последствиями более агрессивной американской внешней политики. "Имеет место неправильное восприятие. Люди в Вашингтоне думали, что дело в Ираке, но для большинства правительств, включая и российское, вопрос в Соединенных Штатах", - сказал он.
Эти озабоченности можно было бы развеять. То, что этого не было сделано, объясняется слабостью американской дипломатии и ощущением в Москве, что г-н Путин не получил большего от своего подвергающегося сильной критике сближения с Вашингтоном, чем сомнительное удовольствие поездки на техасское ранчо г-на Буша-младшего (George W. Bush).
Дмитрий Саймс (Dimitri Simes), президент придерживающейся правых взглядов аналитической организации "Никсоновский центр", говорит, что Москва надеялась, что США станут относиться к ней так же, как к Великобритании, дав ей, к примеру, роль в подготовке второй резолюции по Ираку. Помимо этого, говорит он, Франция куда более усердно, чем США, ухаживала за Россией. Имели место ежедневные переговоры по телефону между министрами иностранных дел этих стран, а президенты Жак Ширак (Jacque Chirac) и Владимир Путин регулярно беседовали.
Россияне также отмечают, что благосклонные высказывания г-на Буша-младшего в адрес г-на Путина в последние 2 года не принесли России ощутимых выгод. Два лидера отлично ладят между собой - однако их отношения не отличаются глубиной. Хотя поправка Джексона-Вэника (Jackson-Vanik), угрожающая России американскими санкциями за то, что та не разрешает свободной эмиграции, и откладывается регулярно, она, тем не менее, не отменена, как это было обещано.
В числе прочего Москва также чувствует, что с ней обошлись несправедливо в торговых спорах относительно куриного мяса и стали.
Г-н Саймс заявляет, что россияне предлагали г-ну Путину лететь в Вашингтон, где он мог бы выразить свое несогласие с определенными аспектами политики США, но твердо возложить на Саддама Хусейна (Saddam Hussein) обязанность по разрешению кризиса. Этого не случилось - как не поехал в Москву и никакой высокопоставленный американский официальный представитель. Вместо этого министр иностранных дел России Игорь Иванов выступил на трибуне в Париже вместе со своими французским и немецким коллегами - воспользовавшись шансом, чтобы показать, как в действительности изменилось место России в мире - и согласился с их антивоенной позицией.
Однако г-н Мерри, который сегодня работает в Совете по американской внешней политике, проводит убедительное и благоприятное (для действующего российского президента - прим. пер.) сравнение между тем, как в этом споре ведет себя г-н Путин, и тем, как вел себя Борис Ельцин во время кризиса в Косово в 1999 году. Ельцинский подход - кульминацией которого стала печально известная гонка между российскими и натовскими военными за то, чтобы первыми захватить аэропорт города Приштина - все еще определялся страстным желанием статуса сверхдержавы, в то время как г-н Путин, доказывает он, является большим реалистом.
В субботнем номере газеты "The Washington Post" г-н Иванов утверждал, что политика США в вопросе об Ираке является ошибкой. Но он также сказал следующее: "Мы навсегда расстались с формулой 'холодной войны': чем хуже для США, тем лучше для нас".
Пытаться починить часть той посуды, которая была перебита во время драки в ООН, очень важно также и для Вашингтона, говорит г-н Саймс. Даже единственной в мире сверхдержаве приходится туго, когда она пытается продвигать свои внешнеполитические интересы в условиях перманентного и объединенного антагонизма России, Китая, Франции и Германии.
