В день начала войны президент Путин отказался от сдержанности, которой он придерживался все прошедшие недели. Больше ни одного слова о своем «друге» Джордже Буше (George Bush), ни одного знака симпатии или понимания относительно нападения Америки на Ирак. Путин, казалось, хотел создать впечатление, будто он до последнего момента сомневался в решимости американского президента и теперь горько разочарован, если не обманут. В речи перед ведущими министрами Путин, взбодренный возмущением, осудил войну как «большую политическую ошибку», которой не может быть оправдания. Россия, по его словам, настаивает на «немедленном прекращении военных действий».
Война не нужна, сказал Путин. Не доказано то, что Ирак поддерживает международных террористов, не удалось обосновать цель смены режима. Но, прежде всего, без ответа остался «важный вопрос», обладает ли Ирак оружием массового поражения, и если да, то с помощью каких средств и в какие сроки его можно обезвредить. Путин не верит в существование такого оружия у Саддама Хусейна (Saddam Hussein). «Ирак ко времени войны не представлял угрозы ни для своих соседей, ни для региона», так вразрез с американской оценкой он прямо и сказал. После десятилетия торгового эмбарго, продолжил президент, Ирак слаб в военном и экономическом отношениях. А поскольку успешно работали инспекторы, опасность стала еще меньше.
Так вчерашняя речь президента превратилась в жесткую в риторическом плане атаку руководителя большой страны на иракскую политику Америки. Более того, Путин взял на себя роль адвоката мирового порядка. Нельзя допускать, «чтобы вместо международного права пришло кулачное право, по которому сильный всегда прав и может делать все, не зная больше никаких ограничений при выборе своих средств». Поскольку в ином случае рушатся основы международного права, «незыблемость государственного суверенитета». «Никто, ни одна страна в мире не сможет тогда чувствовать себя в безопасности».
Путин в своей речи уловил настроение большинства населения. Согласно опросам, за прошедшие недели число дружественно настроенных по отношению к Соединенным Штатам россиян уменьшилось на двадцать процентов. До этого времени министр иностранных дел играл роль человека, нагнетавшего напряженность, а Путин подавал Вашингтону дружественные сигналы. В четверг роли поменялись. На этот раз Игорь Иванов был за то, чтобы сглаживать углы. «Мы остаемся партнерами, мы не противники, и мы должны продолжать диалог с тем, чтобы война не привела всех к тяжелым последствиям, в том числе и сами Соединенные Штаты», - сказал министр иностранных дел.
Старался минимизировать ущерб также американский посол Вершбоу (Vershbow), который смог выступить по первому российскому телеканалу. Он пообещал непродолжительную войну, целью которой не является оккупация Ирака или захват месторождений нефти. Между Россией и Америкой, по его словам, практически нет политических разногласий, необходимо продолжать улучшать сотрудничество. Само собой разумеется, продолжал он, что президент Буш встретится в мае со своим «другом Путиным» на саммите «восьмерки» в Санкт-Петербурге.
На демонстрацию перед американским посольством собрались лишь несколько сот человек. В Думе националисты и коммунисты попытались представить войну против Ирака как «угрозу национальной безопасности» России. Однако до антиамериканской истерии, как это было еще перед началом войны в Югославии, в этот четверг России было далеко.
