Вашингтон, 24 марта 2003 года. Как лидер нации в военное время Джордж Буш-младший (George W. Bush) - не Линдон Джонсон (Lyndon B. Johnson) или Фрэнклин Рузвельт (Franklin D. Roosevelt). Это уже очевидно.
Джонсон, который в результате войны во Вьетнаме в конечном итоге лишился своего президентского поста, следил за ее ходом с навязчивой напряженностью. Он постоянно звонил по телефону американским официальным лицам в Сайгоне и заклинал своих солдат "прибить гвоздями шкуру енота к стене", как это делают удачливые охотники. Он неотрывно следил за телевизионными репортажами. А когда американские войска попали в окружение в районе Кесан (Khe Sanh), он приказал изготовить в Белом доме масштабированную модель поля боя и играл за полевого командира. Он выбирал цели для американских авиабомб.
Он быстро потерял благорасположение американского народа, раз за разом обращаясь по телевидению за общественной поддержкой, причем таким языком, который его помощник Джек Валенти (Jack Valenti) назвал "закостенелым и вызывавшим дурные предчувствия". Джонсон даже посетил зону боевых действий, остановившись в заливе Камрань на Южно-Китайском море во время своего бешеного кругосветного путешествия в октябре 1966 года. Результатом всего этого явилось то, что вьетнамская война стала в большей мере его персональной войной, нежели войной его страны - роковая ошибка.
Почти всякий президент военного времени стремится оставить свой отпечаток на кампании. Теодор Рузвельт (Theodore Roosevelt) был экстремальным случаем. Уже покинув Белый дом и выйдя из политики, он написал другу в момент, когда шла первая мировая война: "Я думаю, что смог бы сделать для этой страны самое доброе дело, если бы с должным почетом погиб, возглавляя мою дивизию в европейской войне".
На начальном этапе войны в Ираке президент Буш-младший производит впечатление полностью участвующего в ней главнокомандующего вооруженными силами, но такого, который оставляет доработку деталей своим подчиненным. Он получает большую часть информации из их докладов, в особенности на утренних заседаниях своего внутреннего военного совета. Подобно своему отцу, он, как сообщается, только эпизодически следил за наглядными сценами по телевидению во время интенсивного начального этапа воздушных бомбардировок Багдада.
Представитель Белого дома по связям с общественностью Ари Флейшер (Ari Fleischer) на прошлой неделе сказал следующее: "Президент время от времени включает телевизор, но новости и информацию он черпает не из этого источника. Он получает информацию от своих советников, людей, которые отслеживают все, что происходит".
Президент, его советники и его командиры вели речь о разоружении иракского режима, а не о вторжении в Ирак, что фактически произошло. Они говорили скорее о коалиционных силах, нежели об американских силах. Тут со всей очевидностью прослеживается желание избежать персонализации этого конфликта.
Многие европейцы и значительное число американцев уже подозревают, что одной из целей г-на Буша-младшего в этой войне является исправление ошибки своего отца, не сумевшего довести первую войну в Персидском заливе до ее логического конца, устранения от власти Саддама Хусейна (Saddam Hussein). Все, что льет воду на мельницу этого верования, подрывает заявленные нынешней администрацией США основания для ведения войны в Ираке.
Пока что г-н Буш-младший ограничивает свои появления на публике. После короткого объявления о начале военных действий в среду вечером он не выступал с важными заявлениями (исключая его радиообращение в субботу) до полудня в воскресенье, когда он коротко побеседовал с репортерами после возвращения из Кэмп-Дэвида (загородная резиденция президента США - прим. пер.). Он, несомненно, будет снова говорить о войне на этой неделе, когда посетит штаб Центрального командования вооруженных сил США вблизи города Тампа.
История заставляет предполагать, что для г-на Буша-младшего было бы полезно в ближайшие недели пореже уезжать за город на выходные, в особенности, если война вступит в полосу длительных неудач. Президенты, которые во время войн или вооруженных конфликтов отсиживались в тени, обыкновенно теряли общественную поддержку.
"Джимми Картер (Jimmy Carter) совершил большую ошибку во время кризиса с заложниками, - сказала Энн Уэкслер (Anne Wexler), которая работала в Белом доме во времена Картера. - Он так никогда и не сумел восстановить теплые отношения, которые у него были с американским народом в 1976 году и которые он утратил, я думаю, в 1980 году в результате кризиса с заложниками. Он никого не слушал и он в действительности ничего не сумел понять". Г-жа Уэкслер добавила: "Я думаю, для президентов очень важно в военное время поддерживать отношения с народом, в особенности, когда люди столь противоречивы, как сейчас".
Многие из великих лидеров военного времени в трудные моменты объединяли вокруг себя свои народы благодаря силе своего ораторского таланта и собственной яростной убежденности в том, что победа неизбежна. Г-ну Бушу-младшему, которого едва ли можно считать великим оратором, вероятно, не обязательно им быть; он руководит войсками, которые обладают подавляющей мощью, чего не было во времена Фрэнклина Рузвельта и Уинстона Черчилля (Winston Churchill) в трудные первые годы второй мировой войны.
Испытывая нехватку оружия, Черчилль использовал слова. Когда ему угрожало поражение, он обратился к своей нации с шекспировской грандиозностью, говоря британскому народу: "Давайте же возьмемся за дело и станем трудиться так, чтобы, если Британская империя и ее содружество продлятся тысячу лет, люди все еще говорили 'Это был их звездный час'". Его стратегические суждения, быть может, не всегда были неоспоримыми, несмотря на форму офицера королевского военно-морского флота, которую ему нравилось носить, но, в отличие от многих его коллег-политиков, он никогда не размышлял о сделке с Гитлером (Hitler).
Непоколебимая вера в победу также укрепляла Рузвельта и страну в моменты, когда голые факты заставляли предполагать, после падения Франции и после Пирл-Харбора, что поражение более вероятно. По прошествии всего четырех дней после нападения японцев, когда страна все еще не могла оправиться от головокружения, он сказал в радиообращении: "Мы эту войну выиграем, как и тот мир, который за ней последует. И в трудные часы сегодняшнего дня - и в черные дни, которые могут наступить после - мы будем знать, что подавляющее большинство человечества с нами".
Президент Буш-младший, возможно, не сможет сказать, что его поддерживает столь большая часть человечества. Слишком многие страны выступают против его рискованного начинания. Но ему нужно каким-то образом поддерживать веру страны в конечный триумф, в чем он сам всегда убежден, если он надеется повести за собой значительную часть американского народа.
